| Автор: | Беранже П. Ж., год: 1937 |
| Категория: | Стихотворение |
| Связанные авторы: | Лившиц Б. К. (Переводчик текста) |
ПЬЕР-ЖАН БЕРАНЖЕ
ЭПИТАФИЯ МОЕЙ МУЗЫ
(Сент-Пелажи)
| Сюда, прохожие! Взгляните, |
| Вот эпитафия моя: |
| Любовь и Францию в зените |
| Ее успехов пела я. |
| С народной не мирясь обузой, |
| Царей и челядь их дразня, |
| Для Беранже была я музой - |
| Молитесь, люди, за меня! |
| Прошу, молитесь за меня! |
| Из ветреницы своевольной |
| Я стала другом бедняка: |
| Он из груди у музы школьной |
| Ни капли не взял молока |
| И жил бродяги бесприютней... |
| Представ ему в сияньи дня, |
| Его я наградила лютней - |
| Молитесь, люди, за меня! |
| Лишь моему послушный слову, |
| A я лихому птицелову |
| Сама приманивала дичь. |
| Пленил он рой сердец крылатых, |
| Но не моя ли западня |
| Ему доставила пернатых? - |
| Молитесь, люди, за меня! |
| Змея... (Ведь двадцать лет, о боже, |
| На брюхе ползал Маршанжи!) |
| Змея, что год, то в новой коже |
| Влачащая свои тяжи, |
| На нас набросилась, ликуя - |
| И вот, уже в темнице я... |
| Но жить в неволе не могу я - |
| Молитесь, люди, за меня! |
| Все красноречие Дюпена |
| Не помогло нам: гнусный гад |
| Защитника четы смиренной |
| Сожрал от головы до пят... |
| Я умираю. В приоткрытом |
| Аду я вижу вихрь огня: |
| Сам дьявол стал иезуитом - |
ЧЕЛОБИТНАЯ ПОРОДИСТЫХ СОБАК
О РАЗРЕШЕНИИ ИМ ДОСТУПА
В ТЮИЛЬРИЙСКИЙ САД
(июнь 1813 года)
| Тиран низвержен, и для нас } bis |
| Настал утех: веселый час. } |
| Мы ждем назавтра все известья - |
| Пускай объявят нам псари: |
| "Псы Сен-Жерменского предместья |
| "Имеют доступ в Тюильри". |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| От стаи шавок беспризорной |
| Ошейник нам в отличье дан. |
| Средь луврских почестей, бесспорно. |
| Смутился б уличный грубьян. |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| Хотя бесстыдно попирала |
| Нас узурпатора пята, |
| Мы, не обидевшись нимало, |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| Пред памятью его простерты |
| Лишь несколько негодных псов: |
| Тот, кто лизал ему ботфорты, |
| Теперь загрызть его готов. |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| Ах, сколько такс да мосек немцам |
| И русским нынче нагло льстит! |
| Как лебезят пред иноземцем, |
| Хоть кровью галльской он залит! |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| Что нужды, если англичане |
| Победой обогащены? |
| Кусочку сахара заране |
| Порадоваться мы должны. |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| Чепцы и кофты входят в моду, |
| Попы святят, как прежде, воду: |
| Верните ж нам наш status quo! |
| Тиран низвержен, и для нас |
| Настал утех веселый час. |
| А мы за это обещаем |
| На задних лапах вам служить, |
| Богатых не тревожить лаем |
| И нищих за полы ловить. |
| Тиран низвержен, и для нас } bis |
| Настал утех веселый час. } |
КЛЮЧИ РАЙ
| Ключи от райских врат вчера |
| Пропали чудом у Петра |
| (Все объяснить - не так уж просто). |
| Марго, проворна и смела, |
| В его кармане их взяла, |
| "Марго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
| Марго работой занята; |
| Распахивает в рай врата |
| Ханжи и грешники гурьбой |
| Стремятся в рай наперебой. |
| "Марго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
| Магометанин и еврей |
| Спешат протиснуться скорей... |
| (Все объяснить - не так уж просто). |
| И папа, годы ждавший, вмиг |
| Со сбродом прочим в рай проник. |
| "Марго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
| Иезуиты, кто как мог, |
| Пролезли тоже под шумок... |
| (Все объяснить - не так уж просто). |
| И вот уж с ангелами в ряд |
| Они шеренгою стоят. |
| "Марго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
| Что бог суровей палача |
| (Все объяснить - не так уж просто). |
| Проходит дьявол, наконец, |
| Прияв из рук Марго венец. |
| "Mарго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
| Господь отныне, рад - не рад, |
| Декретом отменяет ад |
| (Все объяснить - не так уж просто). |
| Во славу вящшую его |
| Не буду жарить никого. |
| "Марго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
| В раю - веселье и разгул: |
| Сам Петр туда бы прошмыгнул |
| Но за труды его теперь |
| Перед ним захлопывают дверь. |
| "Марго, как быть? |
| "Не олухом же слыть: |
| "Отдай ключи!" взывает к ней апостол. |
Примечания
ПЬЕР-ЖАН БЕРАНЖЕ (1780-1857) был подобно Гюго или Барбье поэтом радикального демократизма и притом наиболее народным из всех французских поэтов той эпохи. Лирика Беранже, его песни-раздумья и песни-сатиры непосредственно вдохновляются куплетами парижской улицы или кабачка, они вводят этот "низкий" жанр в область высокой литературы и создают литературную традицию, питавшую многих революционных и демократических поэтов Франции на протяжении всего XIX и даже XX столетия вплоть до нашей современности.
Для Беранже и в эпоху всеобщего разочарования в революции, приведшей прежде всего к торжеству "реальностей" буржуазной практики и "обесценившей" общечеловеческие свои лозунги, якобинские традиции были живы, и он избежал мелкобуржуазно-интеллигентского увлечения роялизмом и католицизмом, которому подпали Гюго и Бартелеми. Песни Беранже становятся политическим памфлетом еще в эпоху Наполеона (например "Le roi Ivetot"). После реставрации Бурбонов поэт подвергает лирико-сатирическому обстрелу создавшийся при Людовике XVII и Карле X режим, высмеивая возвратившихся эмигрантов, задевая трон и церковь. Сатирическая линия Беранже крепнет и после революции 1830 года, когда режим господства банкиров вызывает в нем такую же реакцию, как и режим реставрации, причем диапазон его социальной сатиры расширяется, и сама сатира становится острее и глубже. Однако Беранже был не только сатириком: в ряде своих песен, посвященных жизни и быту бедняков и трудящихся, он предстает как мастер социальной элегии. Во время реставрации и U эпоху Июльской монархии Беранже отдает дань культу Наполеона, представлявшему своеобразную форму мелкобуржуазного протеста против роялизма и расценивавшему Бонапарта как продолжателя революции.
Народность песен Беранже, их куплетная форма и революционно-демократическое содержание сделали Беранже чрезвычайно популярным: его стихи, придя с улицы в литературу, вернулись к массам и были приняты ими как свои. Популярности Беранже содействовали также преследования, которым он подвергался при Бурбонах.
"Красной газеты" в пер. В. А. Рождественского (1929 -1930).