Зимний Никола

LI 

Зимний Никола

"Зима - за морозы, а мужик - за праздники!", "Как ни зноби мороз, а праздничек веселый теплее печки пригреет!" - говорят на посельской-попольной Руси. Декабрьское звено праздников, связанных в народной памяти с различными поверьями, обычаями и сказаниями, начинается шестого декабря зимним Николиным днем ("Зимним Николою"). Хоть, - как уже говорилось выше, - великомученица Варвара, по представлению народной Руси, "мосты домащивает", а за нею святой Савва "гвозди вострит", да "реки салит", - а все-таки, - добавляет деревня, - "Хвали зиму после Николина дня!". Но одновременно с этим можно услышать в народе и другие поговорки-приметы, вроде таких, как: "Коли на Михайлов день зима закует, то на Николу раскует!", "Коли зима до Николина дня след заметет, дороге не стоять!" и т. д.

Зимний Никола ведет с собою Никольские морозы - дожидаючись которых, говорит деревенский люд в позднозимье: "Подошел бы Никола, а уж зима на санках приедет за ним!". - "Привезли зиму на санках до Николы, и вот тебе и жданная оттепель!" - проносится молвь по народу в ранние зимы, когда чуть ли не с самого Покрова не скидает белоснежной шубы с могучих плеч своих земля-кормилица. Богат народ русский силой-мочью богатырскою, но не беднее он и кудреватой речью крылатою: что ни шаг у него, то свое цветистое словцо наособицу. И нет конца, нет смерти-забвенья этим словам: исстари веков зародятся - до скончания века живут! Не берет их, что называется, ни холодом, ни голодом, ни каким бы то ни было другим попущеньем.

Св. Николая-чудотворца зовет люд православный великим угодником Божиим и обращается к его защите и заступничеству во всякой беде-напасти, крепко веруя в необоримую силу его святой молитвы перед Господом. Но наиболее всего прибегает русский народ под покров "Николы", путешествуя на водах. "С Николой-угодником" связано имя покровителя морей и рек. На него с течением времени перенеслось стародавнее представление древнего славянина-язычника о Морском Царе. Чудеса, совершенные им, по словам жития его, на море, дали народу повод к объединению их с чудодейными свойствами древнеязыческого божества, повелевавшего морскими пучинами. По верованию, внушаемому учением Православной Церкви, молитвами св. Николая усмиряются волнения моря, по его светозарному слову - затихают грозные водяные бури.

"Садке, богатом госте, и Царе Морском" упоминается об этом свойстве великого угодника Божия. Разыгрался на гуслях Садко, в подводном дворце владыки поддонного сидючи; расплясался под его игру гусельную Царь Морской, и поднялась на море буря великая - что ни час, то грознее. Но вмешался тут Никола-угодник: "Гой еси ты, Садко-купец, богатый гость!" - обращается он, явившись во сне, к гусляру подневольному:

Послушался Садко, "изорвал он струны золотыя и бросает гусли звончаты, перестал Царь Морской скакать и плясать: утихло море синее, утихли реки быстрыя".

Николе-угоднику дана Миродержцем, по народному представлению, власть над всеми темными силами, скрывающимися в бездне подводной от силы веры во Христа Спасителя и святых Его. В преданиях балканских славян (сербов, болгар и др.) передается, что, по окончании мироздания, при дележе вселенной между силами небесными, Бог-Саваоф передал св. Николаю-чудотворцу - в его полную власть - "все воды и броды".

У нас, на Руси, с незапамятных пор, слывет Никола в народе "морским" и "мокрым". Последнее прозвище укрепилось за ним и не только потому, что его молитва спасает плавающих по водам, но и оттого еще, что он держит в своей властной руке и воды подземные. Влага, выступающая из-под земли и спасающая поля от засухи, поднимаясь в виде испарений и снова падая на грудь земную дождем, в некоторых местностях признается даром св. Николая чествующему его народу-землепашцу. Потому-то и оставляется во многих селах на сжатой ниве горсть колосьев "на бороду святому Николе" - обычай, в большинстве случаев связанный с почитанием Ильи-пророка.

духи тьмы, как огня-молнии Ильи-пророка, боящиеся сурового взгляда очей св. Николая.

"сказителями" старых былей и небылиц, любопытный сказ о состязанье Николы-угодника с Ильею-громовником. В давние времена, - повествует перенесший этот сказ из уст народа на печатные страницы своих "Поэтических воззрений славян на природу" А. Н. Афанасьев, - жил-был мужик, Николин день завсегда почитал, а в Ильин нет-нет, да и работать станет; Николе-угоднику и молебен отслужит, и свечу поставит, а про Илью-пророка и думать забыл. Вот раз как-то идет Илья-пророк с Николою полем этого самого мужика, идут они да смотрят - на ниве зеленя стоят такие славные, что душа не нарадуется. "Вот будет урожай, так урожай!" - говорит Никола. - "А вот посмотрим!" - отвечает Илья: "Как спалю я молнией, как выбью градом все поле, так будет мужик правду знать да Ильин день почитать!" Поспорили и разошлись в разные стороны. Никола-угодник сейчас к мужику: "Продай, - говорит, - скорее ильинскому попу весь хлеб на корню; не то ничего не останется, все градом повыбьет!"... Мужик послушался. Прошло ни много, ни мало времени: собралась-понадвинулась грозная туча, страшным градом и ливнем разразилась она над нивою мужика, весь хлеб - как ножом срезала. На другой день идут мимо Илья с Николою, и говорит Илья: "Посмотри, каково разорил я мужиково поле!" А Никола-угодник в ответ ему, что хлеб-де мужиком давно на корню продан. "Постой-же, - я опять поправлю ниву, будет она вдвое лучше прежнего!" Никола опять к мужику и заставил его выкупить побитое поле. Меж тем, откуда что взялось - стала мужи-кова нива поправляться: от старых пошли новые свежие побеги. Дождевые тучи то и дело носятся над полем и поят землю: чудный уродился хлеб - высокий да густой, сорной травы совсем не видать, а колос налился полный-полный, так и гнется к земле. Пригрело солнышко, и созрела рожь - словно золотая стоит в поле. Много нажал мужик снопов, много наклал копен, уж собрался возить да в скирды складывать. На ту пору идет Илья с Николою; узнает Илья, что поле мужиком выкуплено, и говорит: "Постой же, отыму я у хлеба спорость! Сколько бы ни поклал мужик снопов, больше четверика зараз не вымолотит!" - Никола-угодник идет к мужику и советует ему, во время молотьбы, больше как по одному снопу не класть на ток. Стал мужик молотить, что ни сноп, то и четверик зерна; все закрома, все клети засыпал рожью, и все еще много остается; пришлось строить новые амбары...

Св. Николай-чудотворец представляется воображению народа то в образе "доброго деда" (Никола Милостливый), то в виде сурового старца; то облик его проходит богатырской поступью, напоминающей "походочку" Микулы Селяновича, сына Матери-Сырой-Земли. Ему приписывается не только власть над морями, не только защита хлебородных полей, но и многое другое.

"Кому на ком жениться, тот в того и родится!", - говорит старинная русская пословица. "Всякая невеста - своему жениху невестится!", - дополняет ее смысл друга, равнозначащая с целым рядом ей подобных, вроде: "Суженого конем не объедешь!", или "Сужено ряжено - не объедешь в кузове" и т. д. И вот, верующий в заступничество Николы Милостливого деревенский люд наделяет его силою "связывать судьбу суженых". Отсюда-то и проистекает соблюдающийся людьми, твердо памятующими старину, обычай служить после свадебного сговора молебствие Николаю-угоднику о благополучии брачущихся. "Смерть да жена - Богом суждена!" - по убеждению народной мудрости. "Судьба придет, по рукам свяжет". И простолюдин, решающийся на такой важный шаг жизни, прежде всего вспоминает о своем могучем заступнике.

Вместе с Ильей-пророком и Михаилом-архангелом, приписывает народ св. Николаю-чудотворцу участие в перевозе душ христианских через реки огненные, отделяющие пределы земные от мира загробного. Среди благоуханного рая, под густым навесом "племенитаго лавра", распустившего во все стороны света белого свои ветви золотые с листьями серебряными, "на святом ложе", усыпанном пестрыми цветами духовитыми, лежит-почивает "святой отец Никола". Приходит к нему, - говорит сказание, - Илья-громовый. "Вставай, Никола, пойдем в лес, построим корабли и давай перевозить души с того света на этот!" Это предание повторяется с одинаковой точностью у всех славянских народов, - что является явным доказательством нерушимой духовной связи даже у разъединенных судьбами единокровных братьев.

не забыл о нем и в своих заговорах. Вот один из последних (самый немногословный): "Завяжи, Господи, колдуну и колдунье, ведуну и ведунье уста и язык на раба Божия (имярек) зла не мыслити. Михайло-архангел, Гавриил-архангел, Никола-милостив! Снидите с небес и снесите ключи и замкните колдуну и колдунье, ведуну и ведунье и упырю накрепко и твердо. И сойдет Никола-милостив, и снесет железа и поставит от земли до небес, и запрет тремя ключами позолоченными, и те ключи бросит в окиян-море; в окиян-море лежит камень алатырь: тебе бы, камню, не отлежаться, а вам, ключам, не выплывать по мое слово!"...

"Древния русския стихотворения". "Никольщина-братчина" справляется и в настоящее время в некоторых местностях, преимущественно в северных губерниях. Это - "обетный" праздник, готовясь ко встрече которого, варят всею деревней, на общий счет, пиво, распиваемое до последней капли в один день (кроме "Николы зимнего" это блюдется и в некоторые другие праздники). В старину на Николу приносили "мужики новгородские" к обедне в церковь жареных петухов, баранину и караваи хлеба. Часть этого отдавалась причту церковному за молебен, а остальное - шло на угощение съезжавшихся и сходившихся на братчину. "На братчину ездят незваны!", "Братчина судит, ватага - рядит!" - говорят в народе. - "На Никольщину и друга зови, и ворога зови, оба друзьями будут!" - добавляет он в другом изречении, намекая на то, что за одним столом с братающимся людом сидит и Яр-Хмель, общий примиритель. "Николить" - праздновать Никольщину - является в то же самое время равнозначащим словам: пить, гулять, пьянствовать. "Наши заниколили", говорят в народной Руси, любовно относящейся к своему "веселию", но тут же следом приговаривают: "Что наковал, то и прониколил!", "Дониколился до сумы"... Крылатое слово народное рисует яркую картину деревенского веселья, связанного с зимней Никольщиною. Вся эта картина составлена из поговорок, вроде: "Веселилась Маланья на Николин день, что мирскую бражку пьет, а того Маланья не ведает, что за похмелье мужиков бьют!", "Звали бабы Никольских ребят брагу варить, а того бабы не ведали, что ребята только брагу пьют!", "На Никольщину едут мужики с поглядкой, а после Никольщины валяются под лавкой!"; "Знать мужика, что Никольщину справлял, коли на голове шапка не держится!"... В таких поговорках народ сам подсмеивается над своим обычаем; но он же все-таки не так-то уж строго порицает этот последний, если и теперь повторяет старые слова: "Никольщина красна пивом да пирогами!", "Для кума Никольщина бражку варит, для кумы пироги печет!", "Городская Никольщина на санках по улице бежит, а деревенская в избе сидит да бражку пьет!", "Горевал мужик по Никольщине, зачем она не целый век живет!"

Сохранились в памятниках народного изустного творчества и другие изречения, обнаруживающие подкладку, имеющую значение для изучения летописей быта русской деревни: "Никольщина не ходит с поклоном на барский двор!", "Позывала Никольщина барщину в гости пировать, а того Никольщина не ведала, что на барщину царем от Бога навек заказ положен!" и т. д.

Зимний Никола, однако, запечатлевается в памяти русского крестьянина не только всем приведенным выше. День, посвященный Церковью памяти святого угодника Божия, ведающего "все воды и все броды", был в старину (а местами остается и до сих пор) днем первого хлебного торга. "Цены на хлеб строит Никольской торг!", "Никольской обоз для боярской казны дороже золота!", "У доброго мужика и на Никольщину торг стоит!"... Длинная цепь подобных этим, подсказанным многовековым хозяйственным опытом, поговорок замыкается наиболее точною из них: "Никольской торг всему указ".