Герцен А. И. - Кавелину К. Д., 7 июня (26 мая) 1862 г.

259. К. Д. КАВЕЛИНУ (черновое)

7 июня (26 мая) 1862 г. Вентнор.

Пока я долго и грустно думал, писать мне о [несчастной] печальной брошюре твоей или нет, ты мне прислал поклон [с Боткиным] — и прибавил, что «кажется, я сержусь на тебя». Это мне [сразу] напомнило — что, всегда чистый и откровенный перед близкими людьми, я молчать не должен. Слово «сердиться» не идет. Прочитав твою брошюру — у меня опустились руки. [Этого недоставало.] Грановский в гробу, Кетчер, Корш в Чичерине, [а мнение] Чичерин[а] в твоей брошюре... [Как я любил и ценил тебя, ты знаешь, как мы расстались, с какими надеждами, ты не забыл.] И это писал Кавелин, которого мы так любили и отпускали три года назад с такими надеждами. [В последние три года лучшее, что я написал — «Роберт Оуэн» — я посвятил его тебе.] Последний представитель московской эпохи, второй юности, которому я посвятил «Р<оберта> О<уэна>», — и [вдруг] этот тощий, [нелепый], стертый и вредный памфлет, писанный (и это твои защитники приводят в твою пользу) не для печати, для какого-то Николая Николаевича и, стало быть, для негласного руководства либералующему правительству. Это слишком.

Я схоронил женщину, которую любил и уважал бесконечно, я схоронил Грановского — материально, я схоронил К<етче>ра, К<ор>ша — психически, [я гляжу на дряхлеющего Тургенева, на Московский университет, превращающийся в частный дом...] [И. Тургенев просится на кладбище] Тур<генев> дышит на ладан, — и ко всему этому должен прихоронить тебя. Но этого я не сделаю молча.

[Ты, вероятно, понимаешь, Кавелин, что эта] Твоя брошюра кладет между нами предел, через который один мост и есть — твое отречение от нее [твое покаянье в ней] — как в ошибке, писанной под влиянием временного увлечения [или помешательства, — без этого что же у нас общего, в силу чего мы можем встретиться, — воспоминания анекдотов и каламбуры?]

Я думаю, что [тебе] это [отречение сделать легко, потому что я решительно] так и было, т. е. [Мне сдается] что ты не понимаешь portée[176] —твоего памфлета.

Создать из дворян класс привилегированных землевладельцев, потому что и в Ганновере и в Гессен-Касселе было высшее сословие — и это в то время, как дворянство летит под гору — и рассыпется в прах — без тормоза, доктринеров-бюрократов и бюрократов-кнутинеров — [первая] страшная нелепость.

Отрицая олигархию — мы ее вовсе не отрицаем в пользу канцелархии. Прусская [благодетельно-] цивилизующая [бюрократия] админист<рация> с проспектом лет через 500 дойти до английской болезни — и все это основывать на том, что народ русский — скот и выбрать людей для земства не умеет, а правительство — умница, все знает — и какую реформу куда поставить, и [в какое время] кого выбрать (il a fait ses preuves[177]).

[И к этому ты, Кавелин, прибавил какие-то политико-сентиментальные сентенции вроде «аристократ — происходит от аристос — добрый, лучший, веди же себя с благонравием, будешь и англичанин...»]

[И что за политико-сентиментальные морали... Я ни в чем не узнаю тебя.]

Не хочу говорить о форме, о [с] политически-сентиментальных сентенциях [... все это бесконечно плохо. Жан<лис>] и нравоучениях М^me Жанлис. Ошибка... и ошибка!

— не буду ждать и тебя. Против брошюры мы писать будем — но сохраним [твою] ее анонимность и, разумеется, не забудем ни то, как мы расстались в 1847 — ни то, как свиделись три года тому назад. [Дорога наша может тем и] [Мы может исключительны, но за то ни тем]

7 июня.

Примечания

Печатается по черновому автографу (ЛБ). Письма КТГ, стр. 52—54. В Л XV, 197—199, напечатано без вариантов. О судьбе белового автографа см. на стр. 572 наст. тома.

«Дворянство и освобождение крестьян» вышла в свет в начале 1862 г. (в Берлине, в книгоиздательстве Бэра, без подписи автора). Полемика Герцена с Кавелиным после выхода этой брошюры привела к их окончательному разрыву.

(Письма КТГ, стр. 50—52).

... отпускали три года назад с такими надеждами. — Посещение Лондона Кавелиным в конце июля 1859 г. Герцен в письме к М. К. Рейхель от 4 августа 1859 г. назвал «главным событием после приезда Огарева» (XXVI, 286).

которому я посвятил «Р<оберта> О<уэна>»... — См. письмо 172.

... писанный ∞ не для печати, для какого-то Николая Николаевича... — О том, что брошюра Кавелина «писана» для великого князя Николая Николаевича, Герцену говорил Куманин (см. письмо 267). В ответ на это замечание Герцена Кавелин писал: «... рассказы, что я писал мою брошюру для какого-то Николая Николаевича, есть чистейшая нелепость... Для Михаила (а не Николая) Николаевича была написана статья об университетских событиях, напечатанная у тебя» стр. 54—55).

Я схоронил женщину... — Н. А. Герцен.

Буду ждать твоего ответа, или ∞ не буду ждать и тебя. — В ответ Кавелин писал Герцену: «Жду от тебя категорического ответа: должен я приехать к тебе или нет. Прежде чем ответить, взвесь хорошенько это письмо и мои вины» (Письма КТГ, стр. 61). См. письмо 267.

Против брошюры мы писать будем —  ∞ ее анонимность... — 11 июня Кавелин писал Герцену: «Ты говоришь, что будешь разбирать мою брошюру, но сохранив аноним, во имя старой приязни. Я сам объявил свое имя в новых объявлениях о брошюре, как и писал тебе, и потому вовсе не желаю, чтоб из личных соображений ты трактовал эту брошюру иначе, чем всякую другую» стр. 61—62). Герцен печатно против брошюры Кавелина не выступил.

— Письма КТГ, стр. 54—62.