Герцен А. И. - Кетчеру H. X., 31 декабря 1844 г. - 1 января 1845 г.

218. Н. X. КЕТЧЕРУ

31 декабря 1844 г. — 1 января 1845 г. Москва.

Рукой Саши Герцена:

Кетчер, без тебя скучно, приезжай скорее. Напрасно ты написал игрушки, а не книжушки.

Антр 44 и 45.

С Новым годом, г. Кетчер.

За неумением грамоте Щепкина М. С. руку приложил надв<орный> советник.

Рукой Е. Ф. Корша:

Я, как вежливый человек, имею честь поздравить. Впрочем, очень жалею, что должен писать по этому случаю: я ехал сюда с полным убеждением застать тебя здесь.

Е. Корш.

Рукой A. К. Рейхеля:

Leben Sie hoch, lieber, bester Nestor! Dieses wunschet Ihnen (1 нрзб.) quam bonum, bonum et jucundum habitare frateres frateres in unum Hand und Druck. Reiсhel[209].

Рукой M. Ф. Корш:

Я так много пила шампанского за ваше здоровье, что не могу ничего более написать.

М. Корш.

Рукой Е. И. Герцена:

Нижеподписавшийся поставляет приятнейшим для себя долгом начать новый год душевным поздравлением с сим, как от себя, так и от Луизы Ивановны, и сердечно пожелать всего лучшего нового.

Многопочитающий и уважающий слуга

Е. Герцен.

Рукой Саши Герцена:

Друг, и я поздравляю. 1845 г. Шушка,

который не спал для Нового года. А мерзкий профессор у Милгузина.

Алексей Алексеевич Тучков поздравляет Николая Листофоровича.

Рукой Н. А. Герцен:

Произнеся твое имя, мы чокнулись — в доказательство прилагаю билет с той бутылки. Не все налицо тут, — Лиза обещала быть, да, говорят, хворает, Гр<ановский>, вероятно, на преферансе, у Софьи Карл<овны> болят зубы, Татьяна Ал<ексеевна> также нездорова.

Рукой Т. Н. Грановского:

Меня не было у Герцена, когда они встречали Новый год, я в это время провожал старый в другом месте. За что ты ругаешься надо мною, пес! В преферанс я теперь почти не играю, романтик Герцен, а не я, диссертацию я не защищал до сих пор, потому что друзья мои, Давыдов и Шевырев, при пособии Бодянского хотели возвратить ее мне назад с позором. Я просто не взял и потребовал от них письменного изложения причины. Разумеется, они уступили. Шевырев читает блистательные лекции, приводящие в исступленный восторг Глинку и Дмитриева. Прощай, почтеннейший, до свидания.

Рукой К. С. Аксакова:

Поздравляю тебя с Новым городом, ошибся, с Новым годом. Будь здоров. Что ты москвич, я уверен, и будешь...[210]

Твой Константин Аксаков.

Ну, смотри, пожалуй, Аксаков там написал — и не прочтешь, и ошибся и намарал, а лучший из всех литераторов и коллабораторов московской словесности.

Слово «Reims» Герцен исправил на «Reim-sъ» и написал:

Это учтивость!

Рукой М. Ф. Корш:

1-я минута 1845 года.

Рукой Герцена:

Да будет и последняя таковая же!

1844-му! Сит тиби тера левис![211] А вы сделайте вояж к нам.

Примечания

Печатается по автографу (ЛБ). Впервые опубликовано, по копии: Л III, 431, приписка Т. Н. Грановского — Грановский, II, 463—464, остальные приписки — ГНМ— коллективное, написанное ночью, а второе написано Герценом 1 января (хотя и начато Н. А. Герцен 31 декабря). Письмо, по-видимому, было отослано позднее, что видно из приписки Т. Н. Грановского, которого не было на вечере. Этикетка от шампанского вложена в письмо.

[209] Будьте здоровы, дорогой, милейший Нестор! Этого вам желает <1 нрзб.> как хорошо, хорошо и приятно жить, братья, братья в одном рукопожатии (нем. и лат.). — Ред.