Гаршин В. М - Гаршиной E. С., 21 января 1884 г.

298. Е. С. Гаршиной

Дорогая мама!

Я решительно не знаю, чем объяснить ваши две телеграммы; получив первую из них в среду вечером (мне принесли ее со службы), я даже подумал, не случилось ли в самом деле чего-нибудь с Женей, которого я в тот день видел утром, а Надя даже в четвертом часу. Женя, конечно, вполне благополучен и даже бегает не особенно много; по крайней мере я постоянно застаю его дома. Впрочем, что об этом говорить; вы уже, конечно, получили обе телеграммы (от меня и от Ж.) и успокоились.²³² Какое у вас, дорогая моя, свойство, когда даже нет причин к особенному огорчению, создавать себе угрожающие призраки!

Мы живем вполне благополучно и смирно. В тот день, когда я вас проводил, я жестоко осрамился в Пушкинском кружке: пролопотал весь свой отрывок как дьячок, впрочем и публики-то было всего 100 ч., т. к. Грессер запретил танцы. Вчера, в пятницу, 20 янв. я венчал (был шафером) Юлю; до свадьбы храбрилась, бедная девочка, а перед самым венцом горько-горько плакала. Впрочем, за столом была очень весела и к мужу нежна. А сей последний влюблен, как кот. Совершенно некстати заболел у них Костя (накануне свадьбы) - припадок сердцебиения - 160 ударов пульса в минуту. Я никогда ничего подобного не видел.

Венчали, конечно, надув попа: О. О. и в церкви не была. Довольно парадно: певчие, кареты, хорошие ризы и благопристойный обед у Пузино. Ор. Пол. очень добрый старик; нужно было видеть, как он читал Юле нравоучение и гладил ее по головке.

Что вам сказать еще? Выдали мне жалованье, уже 150 р. в месяц. Пишу я довольно усердно, но никогда не был так недоволен своей работой: совсем, совсем не то выходит, что хочется. Хочется представить известное лицо умным, а выходит глупая тряпица. Может быть, оно так и следует? Не лучше ли слушать то непосредственное, что сидит у тебя в душе, и писать, не мудрствуя лукаво.

Вчера предлагали мне редакторство новой еженедельной газеты, которую задумывает кружок, в числе которого вы знаете одного Буткевича. Я начисто отказался, Христос с ними. Будет чз меня и беллетристики! Я не хочу уморить себя в два года, или, если не уморить, то посадить в сумасшедший дом.

Бедного Серг. Ник. <Кривенко> высылают или в Тамбовскую губ., или на Кавказ. Кто знает? Может быть, все к лучшему.

До свиданья, дорогая моя! Пишите почаще. Я буду стараться писать вам по субботам, но если я опоздаю на день или два, пожалуйста, не присылайте телеграммы, жив ли я.