В приемной

В ПРИЕМНОЙ

В приемной секретаря Боржомского райкома сидела молодая, красивая грузинка. У нее было тупо-покорное, страдающее лицо. Такие лица бывают у женщин, сильно задавленных жизнью, привыкших принимать несчастия как обязательный, постоянный груз, совершенно неизбежный. Была она одета очень бедно, к загорелым ногам привязаны были тесемками подошвы от резиновых калош, без задков и с рваными передками. Ребенок месяцев девяти, страшно худой, с большою головою и огромными черными глазами, нетерпеливо и требовательно сосал ее тощую грудь. Около женщины сидело на стульях еще четверо ребят мал мала меньше, тоже одетых очень бедно. Женщина была так молода,-- я спросил с изумлением:

- Это всё ваши дети?

Красивое лицо озарилось чудесной, застенчивой улыбкой, и, вся засветившись, она с тайной гордостью ответила:

- Мои.

- Сколько же вам лет?

- Двадцать три.

На плохом русском языке, все время подыскивая слова, женщина рассказала: она вдова, потеряла все шесть хлебных карточек, а до нового месяца еще девять дней. Пришла просить секретаря райкома помочь ей - распорядиться выдать новые карточки. Видимо, для убедительности просьбы привела с собою всю свою ребячью команду.

- А что с вашим ребенком? Болен он?

- Шесть недель уж понос.

на сосущего братишку. Как только мать отдала его, мальчик, пыхтя, поспешно взобрался к ней на колени. Опять лицо женщины мгновенно осветилось теплым внутренним светом. Она прижала к себе мальчика и тылом большого пальца заботливо утерла ему нос. Скоро ясный свет в лице погас, как осенняя заря, и оно опять застыло в покорно-тупом безразличии.

Удивительно было видеть, какие все четверо ребят, кроме младшего, здоровые и крепкие, какие у всех блестящие, веселые глаза. Тут, конечно, целиком была заслуга этой женщины, понуро сидевшей на стуле.

В коридоре раздался заливистый смех трехлетней девочки, нестесняющийся, звонкий Ее чем-то смешила старшая сестра, и она закатывалась смехом, тем смехом, от которого всем хочется улыбаться и радоваться на красоту жизни. Новое материнское сияние вспыхнуло на лице женщины. Она слушала и улыбалась

Я с глубоким почтением смотрел на нее. В тяжелейших условиях жизни, с трудом невообразимым, сумела же она победоносно вырастить эту здоровую, жизнерадостную стайку. Сумеет, может быть, спасти и больного младшего ребенка, потому что неодолимо сильна она самым главным - силою и радостью материнской любви, неуклонно ведущею ее через все колючие заросли жизни.