Автор: | Остолопов Н. Ф., год: 1816 |
Категория: | Стихотворение |
Н. Ф. Остолопов
Стихотворения
Поэты-радищевцы
Серия "Библиотека поэта". Большая серия. Второе издание.
Вступительная статья, биографические справки, составление и подготовка текста П. А. Орлова
Примечания П. А. Орлова и Г. А. Лихоткина
СОДЕРЖАНИЕ
175. Пастушок
176. К моей хижинке
177. Упреки Аполлону
178. Зяблик
179. Бедная Дуня
180. Басня "Пчелы и шмели" (Вольный перевод)
181. Уязвленный Купидон. Феокритова идиллия
182. Маша, или Время всегда одно
183. Львы и Осел
184. Фиалка и Подсолнечник
185. Геро и Леандр
186. "Не бушуйте, ветры буйные..."
188. К Амине
189. На кончину Ивана Петровича Пнина. 17 сентября 1805
190. Гимн красоте. Из сочинений Делиля
191. "Солнце красное! Оставь ты небеса..."
192. "Давно мне было должно..."
193. Разговор дяди с племянником
194. Благодарный Амур
195. К Правдослову
196. Дафна и Сильвия (Отрывок из Тассовой пастушеской повести "Aminta")
197. Аполлон и я
198. К приятелю в столицу (Из С... 1810)
199. Светящийся Червячок и Алмаз
200. К Лиле
201. К Танире. Элегия
202. К русскому Бавию. Об истинном поэте
175. ПАСТУШОК
Я пышность, знатность презираю, - | |
В них нет блаженства для меня; | |
Но с завистью всегда взираю, | |
Твоею участью прельщаюсь, | |
О милый, нежный пастушок! | |
Твоим блаженством восхищаюсь! | |
Ты царь: твой скипетр - посошок. | |
Твое владенье - средь лужочка, | |
Народ твой - несколько овец, | |
Престол тебе - седая кочка, | |
Хвала - от дружеских сердец; | |
Но ты еще спокоен, волен, | |
Не хочешь покорить весь свет. | |
А царь бывает ли доволен? | |
Случается... но чаще нет! |
<1801>
176. К МОЕЙ ХИЖИНКЕ
Vil campanna dal ciel non e pereossa,
Ma sovra Olimpo ed Ossa
Tuona il gran Giove, e l'alte torri offende. {*}
Tasso
{* Небо не сокрушает убогой хижины,
Но над Олимпом и Оссой
Тассо (итал.). - Ред.}
Жилище мирное, святое, | |
Уединенное, простое, | |
Любезна хижинка моя! | |
Всегда тобою восхищенный, | |
Твоим убожеством прельщенный, | |
Стремлюсь теперь воспеть тебя. | |
Стремлюсь, хочу тебя прославить, | |
Превыше зданий всех поставить | |
И их огромность устыдить; | |
Богатство, пышность пред тобою | |
Назвать блестящею мечтою. | |
В них можно ль счастье находить? | |
Ничто тебя не украшает, | |
Не мрамор на стенах сияет, | |
И не блестит нигде металл; | |
Но я смеюся над тщетою, | |
Одной пленяюсь простотою: | |
Тебя не зодчий созидал. | |
Они смиренно охраняют, | |
Чтоб не потряс тебя Борей; | |
Перед тобой ручей струится, | |
Волной сверкает и гордится, | |
Служа оградою твоей. | |
И холм, украшенный цветами, | |
Где боги жить могли бы сами, | |
Приютом служит для тебя. | |
Твой друг, от шума удаленный, | |
Людьми, судьбою угнетенный, | |
В тебе счастливым чтит себя! | |
Пускай богач над сундуками | |
Сидит за крепкими замками | |
И деньги - от себя хранит; | |
Богач спокоен ли бывает? | |
Когда он сладко засыпает? | |
Он жизнь свою в тоске влачит. | |
Пусть честолюбец ищет славы, | |
И зрит в войне свои забавы, | |
Пускай он лавры собирает, - | |
Его проклятье угнетает: | |
Он братии смерти предает. | |
Пускай, по крыльцам бар скитаясь, | |
Чинов, отличий добиваясь, | |
Подлец проводит целый век; | |
Пускай возвышен он чинами | |
И грудь осыпана звездами - | |
Он всё презренный человек. | |
Чины того лишь украшают, | |
В ком добродетели блистают | |
Подобно солнцу в небесах; | |
А кто чрез лесть их получает, | |
Напрасно быть великим чает: | |
Он мал, хоть и в больших чинах. | |
В тебе, в тебе, мой друг любезный, | |
В сей век испорченный, железный, | |
Златые дни я провожу; | |
В тебе блаженство обретаю, | |
В тебе Астрею нахожу. | |
Она тех зданий убегает, | |
Где роскошь, пышность обитает; | |
Она не может вместе быть | |
Ни с униженными льстецами, | |
Ни с горделивыми глупцами, - | |
В одной тебе лишь хочет жить. | |
В тебе одной! - и я желаю: | |
Да жизнь мою в тебе скончаю, | |
Быв другом ближним и себе; | |
Душа моя тобою пленна, | |
В тебе умру, благословенна! | |
Мой прах останется в тебе! |
<1802>
177. УПРЕКИ АПОЛЛОНУ
Несправедливый бог! безжалостный отец! | |
О ты, который сам весь в золоте сияешь | |
И золота сего творец! | |
Зачем детей своих им мало наделяешь? | |
На славной четверне вседневно разъезжаешь | |
По гладким, светлым небесам, - | |
Детей своих пешком таскаться допускаешь? | |
Возможно ль не роптать, когда тебя | |
Амброзией и нектаром питают, | |
Когда ты всем довольствуешь себя, - | |
А дети с голоду едва не умирают! | |
Тобой живится вся земля, | |
Тобой цветы цветут, деревья зеленеют | |
И одеваются все бархатом поля, - | |
А дети платья не имеют! | |
Твой славный, чудный храм | |
И злато, и сребро, и мрамор украшают, | |
И благовонный в нем курится фимиам, - | |
А дети в чердаках под кровлей обитают! | |
Ах! сжалься, всемогущий бог! | |
На участь горькую детей твоих взирая! | |
Переменить ее легко бы ты возмог, | |
Одних лишь добрых здесь богатством награждая! |
<1802>
178. ЗЯБЛИК
Зяблик, летая, | |
Вольность хвалил; | |
Чижичек в клетке | |
Слушал его. | |
"Милая вольность! - | |
Зяблик сказал.- | |
Ты мне дороже | |
В свете всего! | |
Там я летаю, | |
Где захочу, - | |
Нет мне преграды | |
Вечно нигде. | |
В роще, долине, | |
В темном лесу, | |
Лишь пожелаю, | |
Быть я могу. | |
Здесь я с подружкой | |
Милой резвлюсь, | |
Песни тою. | |
Всё мне к веселью | |
Служит везде, - | |
Всё мое счастье, | |
Вольность, в тебе! | |
Чижичек! - полно | |
В клетке сидеть, | |
Станем со мною | |
Вместе летать!" | |
Только лишь зяблик | |
Речь окончал, | |
Видит мой зяблик - | |
Коршун летит. | |
"Где мне укрыться?.." - | |
Чуть он успел | |
В страхе ужасном | |
Только сказать, - | |
Коршун стрелою | |
Вмиг налетел, | |
В когти схватил. | |
Чижичек вздрогнул, | |
Сел в уголок | |
И потихоньку | |
Так говорил: | |
"Мне здесь и в клетке | |
Жить хорошо, | |
Только б хозяин | |
Добренькой был". |
<1802>
179. БЕДНАЯ ДУНЯ
Ах! не лебедь ходит белая | |
По зеленой травке шелковой! | |
Ходит Дуня, ходит, бедная, | |
С томным сердцем, в мыслях горестных! | |
Не любуется цветочками, | |
Красным утром не пленяется, | |
И певуньи малы пташечки | |
Уж не могут веселить ее! | |
Закрывая очи ясные, | |
Только слезы льет красавица, | |
Только думу крепку думает: | |
"На кого меня покинул ты, | |
На кого, сердечный, милый друг? | |
Не клялся ли ты любить меня? | |
Не клялась ли я тебя любить? | |
Я отстала от подружек всех | |
И от батюшки, от матушки; | |
Я покинула сестер моих | |
И сторонушку родимую; | |
Убежала и поверилась | |
Другу милому, сердечному; | |
Расплела я косу русую | |
И с весельем отдалась тебе. | |
Мне светлей казалось солнышко | |
И цветочки всё душистее, | |
Как в твоих объятьях сладостных | |
Забывалась я, несчастная! | |
Поглоти меня, преступницу! | |
Для кого ж мне жить осталося, | |
Если милый мне неверен стал!.. | |
Тут пошла она по берегу, | |
По крутому, по высокому, | |
И, всплеснув руками белыми, | |
Погрузилась в волны быстрые! |
<1802>
180 БАСНЯ
"ПЧЕЛЫ И ШМЕЛИ"
(Вольный перевод)
В то время пчелы как царями управлялись, | |
Все счастием они, покоем наслаждались, | |
Их труд довольство им, богатство доставлял, | |
И мед засеки их доверху наполнял. | |
Но вёдру ведь всегда последует ненастье! | |
И сих блаженных пчел прошло, исчезло счастье. | |
Не то чтобы для них цветы уж не цвели, | |
А что влетели к ним ленивые шмели. | |
Лишь увещания да поученья пели. | |
"Пчела, - по их словам, - им давшая свой мед, | |
Дорогу в небеса легчайшую найдет, | |
И счастье, кое там получит непреложно, | |
Ни сердцу, ни уму представить невозможно, | |
Хотя б и до смерти ужалила кого, | |
Они ей всё простят, не будет ничего". | |
Все бросились на то, спасенья пожелали, | |
И воск и мед к ногам шмелей сих жадных склали. | |
Что ж вышло из того? - Повсюду голод стал. | |
Кто рая захотел, тот ад здесь испытал, | |
Иные померли, иные истощились | |
Так-так, что на ногах насилу волочились | |
И были помощи принуждены просить - | |
Последний царь ее не преминул явить. | |
Тогда опомнились и обще для покоя | |
Они условились изгнать шмелей из роя; | |
Изгнали - и опять все стали процветать. | |
Ах! скоро ли пчелам мы станем подражать? |
<1804>
181. УЯЗВЛЕННЫЙ КУПИДОН
Феокритова идиллия
Однажды Купидона | |
Ужалила пчела | |
За то, что покушался | |
Из улья мед унесть. | |
Малютка испугался, | |
Что пальчик весь распух; | |
Он землю бьет с досады | |
И к матери бежит. | |
"Ах! маменька! взгляните, - | |
В слезах он говорит, - | |
Как маленькая, злая, | |
Крылатая змея | |
Мне палец укусила! | |
Я, право, чуть стерпел". | |
Венера, улыбнувшись, | |
Такой дала ответ: | |
"Амур! ты сам походишь | |
Хоть мал, но производишь | |
Ужасную ты боль". |
<1804>
182. МАША, ИЛИ ВРЕМЯ ВСЕГДА ОДНО
Agli amanti infelici
Sono secoli i momenti e sono istantl
I lunghi giorni: ai fortunati amanti.
Metastas {*}
{* Несчастливым влюбленным минуты кажутся веками, счастливым влюбленным долгие годы кажутся мгновениями. Метастазия (итал.). - Ред.}
Вчера под ветвями древес | |
Развесистых, пушистых, | |
Как лучезарный царь небес | |
Уже в водах сокрылся чистых, | |
Я милой Маши дожидался. | |
Тогда покоился весь мир | |
В объятьях сладостных Морфея; | |
Не спал игривый лишь Зефир, | |
Желанье будто бы имея | |
Поцеловать любезну Машу, | |
И свет повсюду разливала; | |
Но Маша всё еще не шла, | |
Несносна грусть меня терзала, | |
И сердце билось, сильно билось. | |
Не безрассудно ль говорят, | |
Тогда я мыслил, человеки, | |
Что как мгновения летят | |
Не только годы, даже веки | |
И все, как призрак, исчезают. | |
Сие тогда я отвергал: | |
Без Маши каждое мгновенье | |
Я доле века почитал | |
И сделал тотчас заключенье, | |
Что крылий не имеет время. | |
Но что белеется вдали?.. | |
Не ангела ль я созерцаю? | |
Не божество ли на земли? | |
Не Машу ль!.. Так! - уже лобзаю | |
Я грудь ее белоатласну. | |
По нашим чувствам разливался! | |
Какой, какой счастливый бог | |
Тогда со мною бы сравнялся!.. | |
Ах, Маша! ты богинь прелестней! | |
Не знаю, долго ль с ней сидел, | |
Не знаю, долго ль восхищался, | |
Но вдруг... уж солнце я узрел... | |
Исчезло всё, чем утешался... | |
Я должен был расстаться с Машей! | |
Расставшись с милою моей, | |
Какую ощутил скорбь люту! | |
Я мнил, что находился с ней | |
Стократно меньше, чем минуту! | |
Восторги все мне сном казались. | |
Тогда я истинно узнал, | |
Что время всё одно бывает, | |
И с горестью в душе сказал: | |
"Оно свой ход не пременяет; | |
В нем разность - наше положенье". |
<1804>
183. ЛЬВЫ И ОСЕЛ
Двум гордым Львам,
Которым не было совсем причины вздорить, | |
О храбрости пришло на ум поспорить. | |
Дав волю наперед словам, | |
Два сильные сии героя | |
Дошли уж и до боя; | |
Покрыла землю кровь, | |
Стон воздух наполняет, | |
И каждый их удар лишь злость воспламеняет | |
И с большей яростью велит им драться вновь. | |
Желая ж кончить спор скорее, | |
Напружились они в последний раз сильнее... | |
Как вдруг | |
Их слух | |
Ужасный хохот поражает: | |
Львы глядь - Осел стоит, со смеху помирает, | |
Кривляется Осел и дразнит Львов. | |
Тут Львы опомнились. "Не стыдно ль нам? - | |
На то ли кровь мы проливали, | |
На то ли мучились, чтобы смешить Ослов?" | |
О вы, которые Природою благою | |
Назначены пленять умом и остротой, | |
Любимцы муз! зачем всегдашнею враждою | |
Глупцов увеселять за собственный покой? | |
Храните дружбы вы и ненависть забудьте! | |
Как музы все сестры - все братьями вы будьте! |
<1804>
184. ФИАЛКА И ПОДСОЛНЕЧНИК
Фиалка из травы головку чуть казала; | |
Пред ней Подсолнечник стоял | |
И вечно скромницу собою затемнял. | |
Фиалка, видя то, однажды так сказала | |
Соседу своему: | |
"Подсолнечник! к чему | |
Ты солнечных лучей ко мне не допускаешь? | |
Иль ты желаешь, | |
Чтобы я и цвести нисколько не могла? | |
Или ты жалости не знаешь, | |
Мой друг?.." - "Негодница! как смеешь ты | |
просить, | |
Как голос свой ко мне ты смеешь возносить? | |
Тебе назначено расти и быть чуть зримой; | |
Терпи лишь и молчи! | |
А я, я Феба сын любимый, | |
Я стану ли с тобой делить его лучи, | |
С такою низкою, презренной! | |
Тебе ли здесь цвести? Где я, краса вселенной, | |
Тебе тут места нет!" | |
Едва Подсолнечник окончил свой ответ, | |
Вдруг ветер засвистал; Фиалка приклонилась, | |
И ветер пролетел - Фиалка распрямилась | |
И что же видит пред собой? | |
Подсолнечник, который красотой | |
И силою гордился | |
И всех пренебрегал, | |
У корня своего сломился | |
Вельможи гордые! здесь вам урок! | |
Вы сильны, но и вас сильнее рок! | |
Кого вы гоните, пред кем гордитесь, | |
Быть может, завтра с тем сравнитесь. |
<1805>
185. ГЕРО И ЛЕАНДР
На сопротивных берегах | |
Леандр и Геро жили; | |
Давно уже в сердцах | |
Они взаимную любовь носили, | |
Которую Нептун лишь разрывал. {*} | |
"Любезная! - Леандр сказал. - | |
Ужель безжалостное море | |
Век будет умножать мои напасти, горе? | |
Пускай пожрет оно меня! | |
10 | И здесь умру я без тебя! |
Мои все чувствия исполнены тобою; | |
Пусть смертью приведет оно меня к покою! | |
Смерть для несчастного - не зло, | |
Из недр своих, Венера милосердна! | |
На токи слез моих воззри! | |
Да не послужит мне сия могилой бездна, | |
Ее поверхность усмири!" | |
Сказав сие, Леандр от брега удалился. | |
20 | Плывет - и ночь и тишина |
Благоприятствуют; надеждою полна | |
Душа его, и он нимало не страшился. | |
"О боги сих морей! | |
Вернейшего любовника спасите, | |
На ветры цепи наложите! | |
Ни лютый Аквилон и ни Борей | |
Похитить жизнь его да не посмеют!" | |
Плывет Леандр; казалось, небеса | |
Участие в любви его имеют, | |
30 | Он зрит уже тот брег, где юная краса |
Его с светильником на башне ожидает | |
И все мгновения считает; | |
Он зрит уже... как вдруг... о, лютый час! | |
Расторгнув цепи, ветры полетели, | |
Вздымаясь, волны закипели, | |
Перун весь свет сожечь стращал, | |
И гром повсюду раздавался. | |
Ах! тщетно с бурею Леандр сражался, | |
40 | Он тщетно теплые моленья воссылал: |
Их будто заглушить сей спор стихий старался, | |
Весь ад против него восстал - | |
И с жизнью он расстался. | |
Погиб сей юноша, гонимый злой судьбой, | |
И буря жертвы сей лишь только ожидала: | |
Утихла бездна вод, утих и ветров вой, | |
И тишина везде настала. | |
Но что же сделалось с тобой, | |
О Геро бедная, любовница несчастна! | |
50 | Зачем ты утушить любови огнь не властна! |
И вот она вниз с башни сходит, | |
Едва дыханье переводит, | |
Бледнеет и дрожит, | |
Где в мыслях счастие встречала, | |
С какой-то робостью бежит... | |
И, ах! не тщетно сердце билось! | |
Какое зрелище глазам ее открылось! | |
"Леандр! Леандр! мой друг!" - | |
60 | Едва вскричать могла - и вдруг... |
О боги! ваше ли сие определенье, | |
Чтобы прекрасное погибло так творенье?.. | |
С высокий нависнутой скалы, | |
Что средь сердитых бурь бестрепетно стояла, | |
Несчастная повергнулась в валы | |
На труп любезного и с ним свой век скончала. | |
Амур! несчастий всех творец, | |
Злодей чувствительных сердец! | |
За что ты обожаем нами? | |
70 | За то ль, что нас разишь безжалостно стрелами? |
За то ль, что в душу страсть | |
С улыбкою вдыхаешь | |
И после, чтоб явить нам божескую власть, | |
Немилосердый Купидон! | |
Тебе приятен плач и стон. | |
Ах! где сии страны блаженны, | |
В которых счастливо любовники живут? | |
Повсюду фурии, тобою наученны, | |
Сердца их рвут | |
80 | И мучат тем сильнее, |
Чем несчастливцы те вернее! | |
Но нет - пускай беда | |
На нас стремится за бедою, | |
И за любовь нам смерть грозит косою - | |
Мы не расстанемся с любовью никогда! |
<1805>
{* Сии любовники жили в двух городах, стоящих один против другого на Дарданелльском проливе. Абидос, азиятический город, был жилищем Леандра, а Геро жила в Сестосе. - Вольтер говорит о сих городах: "Lieux ou finit l Europe et commence l'Asie", т. е. Европы там конец и Азии начало.}
186
Не бушуйте, ветры буйные, | |
Перестаньте выть, осенние! | |
Не к тому ли вы бушуете, | |
Чтобы стоны заглушить мои? | |
Ах! скорей, скорей утихните! | |
Терем милой далеко стоит | |
За горами за высокими, | |
За лесами непроходными... | |
Лучше грамотку снесите к ней; | |
Я слезами напишу ее, | |
Я скажу ей в этой грамотке: | |
Вянет травушка без солнышка, | |
Сохнет сердце без любезныя, | |
С ней в разлуке нет отрады мне, | |
Вся отрада горьки слезы лить! | |
Полетите, ветры буйные, | |
Вы отдайте милой грамотку! | |
Если милая вздохнет тогда, | |
Принесите мне вы вздох ее! | |
Но вы всё еще бушуете, | |
Вы не слышите несчастного, | |
Вы не внемлете мольбе его! | |
Так усильтесь, ветры буйные, | |
Вы умножьте бурю грозную, | |
И развейте после прах его! |
<1805>
187. ПРИЗНАНИЕ
Тьфу, пропасть! как ни бьюсь, стихи на ум нейдут, | |
И рифмы от меня и мысли прочь бегут! | |
За что ж наказан стал теперь я небесами? | |
Я помню, что ко мне ходили рифмы сами; | |
Бывало, никогда совсем их не искал | |
И целые листы не думавши писал! | |
А ныне - боже мой! раз по сту начинаю, | |
Хочу писать - хочу - но что писать - не знаю, | |
И сколько сам себя я много ни люблю, | |
10 | Но, видя то, и сам себя уж не хвалю. |
Возьмусь ли, например, победы славить громки, | |
О коих знать могли б и поздные потомки; | |
Уже с Херасковым я на Парнас лечу, | |
Как он их воспевал, подобно петь хочу; | |
Я чистых девять сестр в пособье приглашаю, | |
Фигуры с тропами рачительно сбираю, | |
Пусть скажет обо мне: великий он поэт! | |
Но что ж! Лишь запою... увы! я сам терзаюсь! | |
20 | Вы знаете, друзья, кому уподобляюсь: |
Строфами длинными читателя душу | |
И слогом Библии реляции пишу. | |
(Лишь раз я сочинил изрядную поэму; | |
Скажу не хвастая: удачно выбрал тему, | |
Петра воспел, - и двум народам угодил - | |
И Карла и Петра везде равно хвалил.) | |
Воспеть ли захочу торжественную оду | |
К Христову Рождеству, на Пасху, к Нову году... | |
Легка лишь красная бывает мне строка; | |
30 | А тут - кричу, кричу: "Взнесись за облака, |
Взнесись, пари, мой дух! пляшите, холмы, горы! | |
Ликуйте, берега! Все ветры, скройтесь в норы! | |
Внемли, вселенна, мне! Я зрю в кругу планет!.." | |
Высоко, хорошо, да только смыслу нет. | |
Советуют мне сжечь - охотно соглашаюсь | |
И, отдохнув, писать другую принимаюсь: | |
Который дан ему в день царских именин; | |
Или как у него сынок иль дочь родится | |
40 | И тем любовь его к супруге наградится, - |
Начну, как водится, смиренно восхвалять, | |
Великим в древности мужам уподоблять | |
И, если он читать немножко хоть умеет, | |
Пишу, что разума он больше всех имеет, | |
Что Локк, Невтон пред ним не значат ничего | |
И вряд достойны ли учиться у него; | |
Пишу - хоть не бывал он век на ратном поле - | |
Вселенная гласит: Смоленского ты боле! | |
Ведь можно и тому весьма искусно лгать, | |
50 | Кто рифмы кое-как умеет прилагать. |
Однако я и в том читателю признаюсь, | |
Что в одах таковых лишь с теми я равняюсь, | |
Которые всегда готовы всех хвалить, | |
Чтоб сотенку рублей или чинок схватить, | |
Которые на Пинд с большим стремятся жаром | |
Затем лишь, что себе там хлеб находят даром. | |
То в поле пестрое или к ручью бегу, | |
Лилеи, ландыши с фиалками сбираю | |
60 | И чистою рукой венки из них сплетаю; |
Или на холмике возвышенном сижу | |
И с холмика на кедр, обросший мхом, гляжу; | |
Вдали зрю рощицу зеленую, густую, | |
А тамо хижинку убогую, простую - | |
И слез чувствительных тут столько я налью, | |
Что ими омочу не только грудь мою, | |
Но даже холмик весь, и все его цветочки, | |
И все сплетенные из ландышей веночки. | |
Когда ж растрогаю сим сердце, разум мой, | |
70 | Тогда я полечу стремглав к себе домой |
В намереньи писать такое, что бы было | |
Разумно, и остро, и гладко, и уныло, | |
И в сильном том жару присяду я к бюро, | |
Бумаги десть беру, чернильницу, перо, | |
Все пальцы я себе в восторге искусаю | |
И мысли новенькой печальной ожидаю, - | |
К читателям летят лишь ахи да увы, | |
Для сердца и ума ужасное страданье!.. | |
80 | Хочу ли испытать и в притчах дарованья? |
Бюффон передо мной - вот список всех зверей! | |
Вот птички, мотыльки, чудовища морей! | |
Любых беру, а всё - мученье со скотами! - | |
То голубь у меня является с зубами, | |
То уж с коленами, то прыгает паук, | |
То мухе смерть пришла от ласточкиных рук!.. | |
Недавно и с ослом я до поту пробился: | |
Лишь начал я, а он в ослицу превратился, | |
И вышла чепуха. О Федр! о Лафонтен! | |
90 | Зачем не дожили до нынешних времен! |
Итак, по совести теперь признаться должно, | |
Что мне прославиться стихами невозможно. | |
Жестокой Аполлон! немилосердый бог! | |
Скажи, я чем тебя прогневать столько мог, | |
Что взор свой на меня никак не обращаешь, | |
Моления мои и жертвы презираешь! | |
Уже я от стихов как спичка истощал, | |
Не сплю от них, не ем, и день и ночь страдаю, | |
100 | А пользы никакой и впредь не ожидаю! |
Что делать мне? увы! - "Не сочиняй стихов". | |
О глас божественный! не рад я, да готов. | |
А вы, товарищи, сотрудники любезны, | |
Лиющие от рифм, как я, потоки слезны! | |
Внемлите мне, я к вам мой обращаю глас: | |
Оставим для других утесистый Парнас! | |
Напрасно мы хотим на верх его взмоститься: | |
Безумно воробьям во след орлов стремиться! | |
Должны ли воду мы Кастальскую мутить? | |
110 | Не нам ее судьба определила пить. |
Когда не чувствуем небес мы вдохновенья, | |
То наши нежные и громкие творенья, | |
Какой бы нам собой ни приносили труд, | |
Покажутся на свет и - тотчас перемрут. | |
Не лучше ли сие рукомесло оставить? | |
Послушайтесь - пора подобных нам убавить. |
<1805>
188. К АМИНЕ
Nous cherchons le bonheur - l'amour
en est la route.
(Мы ищем счастия - любовь к нему
ведет.)
Амина! сказано неложно, | |
Что счастие в любви одной | |
Искать на свете смертным должно; | |
Любовь небесная собой | |
Людей всегда переменяет. | |
Дает их чувствам новый вид, | |
Любить добро их заставляет, - | |
Она лишь только злых страшит. | |
Так, милый друг мой! надо мною | |
10 | Пример сей очевиден был: |
С тех пор как я любим тобою, | |
Себя я больше полюбил; | |
С тех пор, мне кажется, Амина, | |
Что будто я добрее стал; | |
Которой прежде я искал, | |
Меня теперь не восхищает: | |
Теперь друг нежный, страстный твой | |
В тебе всё счастье полагает | |
20 | И хочет только быть с тобой, |
Быть неразлучно, вечно, вечно! | |
Чего ж еще мне пожелать, | |
Когда любим тобой сердечно? | |
Ты всё мне можешь заменять! | |
Когда ж судьба своей рукою | |
Завяжет крепче узел наш, | |
Как будем властны над собою | |
И удалится всякой страж, - | |
Тогда, Амина, друг любезный, | |
30 | Мы жертву принесем судьбе, |
Жить будем в тишине прелестной, | |
Завидовать - самим себе. | |
Ах! сколь приятную картину | |
Теперь представить я могу! | |
Сидящую на берегу, | |
Тогда как Шограш серебрится | |
Меланхолической луной, | |
И травка и цветок свежится | |
40 | Душистой жизненной росой; |
Я вижу - слышу голос милой, | |
Который, стройно согласясь | |
С гитарой томною, унылой, | |
То возвышаясь, то дробясь, | |
Мой пленный дух обворожает. | |
Я приближаюсь - всякий шаг | |
Восторг мой больше умножает; | |
Я с нею - ив ее глазах | |
Блаженство всё мое читаю, | |
50 | И не владею сам собой, |
К ногам любезной упадаю, | |
Тут ночь покров тенистый свой | |
Спускает тихо на вселенну, | |
И мы обнявшися идем | |
Счастливей где царей живем. | |
Или мне вдруг на мысль приходит | |
В те дни, когда Борей седой | |
На всю природу сон наводит, | |
60 | Я в горнице, сидя с тобой |
Перед пылающим камином, | |
Канастером тебя дымлю; | |
Или за тихим клавесином | |
Тебя воображать люблю: | |
Ты нежишь, услаждаешь чувства - | |
Я в восхищенье прихожу, | |
Или нестройным, без искусства, | |
Припевом милую сержу. | |
Или, в кружок садясь с друзьями, | |
70 | О новостях мы говорим, |
Смеемся над собою сами, | |
Смеемся шалостям чужим, | |
Всё критикуем, разбираем, | |
Но не злословим никого; | |
Или, отставши от него, | |
Ты вдруг садишься за работу, | |
Я принимаюсь за стихи, | |
К которым страшную охоту | |
80 | Мне бог дал - видно, за грехи |
Читателей моих несчастных; | |
Но будто бы нарочно тут, | |
От чувств, тобою пленных, страстных, | |
Стихи приятные идут: | |
И льзя ли быть им не такими, | |
Когда в предмет беру тебя? | |
Или твореньями чужими | |
Увеселяем мы себя; | |
Или... Но, ах! о том мечтая, | |
90 | Лишь умножаю грусть мою! |
Блаженство в мыслях обретая, | |
На деле слезы только лью. | |
Зачем, Амина! невозможно | |
В сем свете по желанью жить? | |
Игралищем фортуны быть? | |
Ее мы просим, умоляем - | |
Злодейка не внимает нам! | |
Не живши, жизнь мы оставляем, | |
100 | И знаем ли, что будет там?.. |
Смотря, как должно здесь терзаться | |
И в горе век свой провождать, | |
Тот может счастливым назваться, | |
О счастьи может кто мечтать. | |
О друг мой! будем терпеливо | |
Переносить мы жребий свой! | |
В подлунной всё превратно, лживо, - | |
И мы расстанемся с тоской! | |
И мы, Амина! вместе будем | |
110 | Смотреть на бледную луну!.. |
Тогда вселенную забудем, | |
Чтоб помнить лишь любовь одну, | |
Теперь за грусть я награждаюсь | |
Любовью, милая, твоей; | |
Доволен участью моей! |
<1805>
189. НА КОНЧИНУ ИВАНА ПЕТРОВИЧА ПНИНА
17 сентября 1805
Дивиться ль, смерть, твоей нам злобе? | |
Ты не жалела никого; | |
Ты вздумала - и Пнин во гробе, | |
И мы не зрим уже его! | |
Но тщетно ты его сразила: | |
Он будет жить в сердцах друзей! | |
Ничто твоя над теми сила, | |
Любим кто в жизни был своей. | |
В сем мире всё превратно, тленно | |
И всё к ничтожеству идет; | |
Лишь имя добрых незабвенно! | |
Оно из века в век пройдет! | |
Друзья! мы друга не забудем | |
В отмщение тиранке злой, | |
Мы помнить вечно, вечно будем, | |
Как он приятной остротою | |
Любезен в обществе бывал | |
И как с сердечной простотою | |
Свои нам мысли открывал. | |
Мы будем помнить, что старался | |
Он просвещенье ускорить {*} | |
И что нимало не боялся | |
В твореньях правду говорить. | |
Мы будем помнить - и слезами | |
Его могилу окропим, | |
И истинными похвалами | |
В потомство память предадим... | |
Блажен, кто в жизни сей умеет | |
Привлечь к себе любовь сердец! | |
Блажен! - надежду он имеет | |
Обресть бессмертия венец! |
Между 17 и 23 сентября 1805
{* Его сочинения: "Вопль невинности, отвергаемой законом", "Опыт о просвещении относительно до России" и неконченное "О возбуждении патриотизма". "С.Петербургский вестник" (sic), изданный им в 1798 году, и многие стихотворения заслуживают уважение как любителей словесности, так и любителей философии. - См. изданный в 1805 году Г. Брусиловым "Журнал российской словесности", No 10.}
190. ГИМН КРАСОТЕ
О ты, которая, как повествуют нам, | |
Происхождением обязана волнам, | |
Снисшедшая с небес, владычица вселенной! | |
О ты, которую в душе, тобою пленной, | |
Равняет человек лишь с благостью святой! | |
Рожденная богов улыбкою одной! | |
Тебя, о красота, воспеть я покушаюсь! | |
Но, ах! я сам тобой почти не наслаждаюсь; | |
Творение твое не веселит меня! | |
10 | Уже природы вид весна переменя, |
Приятной зеленью долины одевает, | |
От зимних тяжких уз ручьи освобождает, | |
Авроре блеск дает, лист новый древесам, | |
Всё оживляется, - одним моим глазам, | |
Покрытым мрачною завесой от судьбины, | |
Едва приметны те волшебные картины. | |
Мильтон, слепой Мильтон еще их меньше зрел, | |
Но он счастливей был: он их писать умел. | |
Когда, прелестные искусством и сердцами, | |
20 | |
За жизнь, им данную, рождали в нем восторг, | |
Тогда твои дары, он коих зреть не мог, | |
В воображении мгновенно оживлялись | |
И с новой прелестью в стихах его являлись. {1} | |
Увы! я не могу с ним в славе равен быть, | |
Но также не могу и образ твой забыть. | |
Источник радости, приятностей, богатства! | |
Благодеяния ты льешь на все три царства. | |
То скрытно от очей, во глубине земной | |
30 | Твоей искусною, всемощною рукой |
Простые камни ты в рубины превращаешь, | |
Цветами разными металлы украшаешь, | |
Вливаешь огнь в алмаз и любишь, чтоб кристалл, | |
Сияньем радужным пленяя нас, блистал. | |
Иль, в Антипаросе ты чудо представляя, {2} | |
Альбастровые льды по капле собирая, | |
Велишь им ожидать, доколе Фебов свет, | |
Проникнув мрачный свод, им даст и блеск и цвет; | |
Или, изящное являя украшенье, | |
40 | |
В лазурь и золото спуская кисть свою; | |
На юных деревцах мы руку зрим твою, | |
На мрачных рощах сих, где призраки летают | |
И где прохлада, тень, безмолвье обитают. | |
Но одаренный род и жизнью и душой | |
От прочих отличен, всесильная, тобой, | |
И более к нему любовь твоя стремится. | |
И насекомое красой своей гордится! | |
Ты в перье звездное павлина убрала, | |
50 | Ты дуновением жизнь бабочке дала; |
Неукротимый лев и тигр, для всех ужасный, | |
С величеством своим имеют вид согласный; | |
Олень приятностью, проворством одарен, | |
Конь смелый гордою осанкой награжден: | |
Он, голову подняв и меру дав стремленью, | |
Летит с отважностью к играм, к любви, | |
к сраженью. | |
Равно украсила ты мошку и орла. | |
К царю природы всей щедрее ты была. | |
60 | Челом возвышенным от прочих отличенный, |
В удел свой получил тот кроткий, милый взгляд, | |
Улыбка и слеза в котором говорят. | |
И наконец его подруга в мир явилась. | |
Искусство дивное ты в ней явить потщилась, | |
Она есть лучшее творение твое, | |
Ты всеми прелестьми украсила ее: | |
Стыдливой скромностью ее ты одарила, | |
Душою пламенной и нежной наградила. | |
Один быв, человек взирал на блеск небес, - | |
70 | Узрел ее - сей блеск в глазах его исчез, |
Она вселенной всей прекрасней показалась, - | |
Ее произведя, сама ты любовалась! | |
В другом достойное лишь удивленья зрим, | |
Но в ней, но в ней всегда тебя боготворим! |
<1806>
{1 Известно, что Делиль имел весьма слабое зрение, а Мильтон был совершенно слеп. Три дочери последнего игрою на инструментах и пением производили тот восторг, которым сей необыкновенный поэт весьма часто был преисполнен.
2 Антипарос - небольшой остров в Архипелаге. Там есть пещера, в которой кристаллизация, происходящая от капели со свода, образует разные фигуры. "Voyages" de Choiseul et de Milady Craven.}
191
(На голос простонародной песни:
"Скучно, грустно мне в деревне жить одной")
Солнце красное! оставь ты небеса, | |
Ты скорей катись за темные леса! | |
Ясный месяц! ты останься за горой! | |
Вы оденьте всё ночною темнотой! | |
Дайте времечко укрыться от людей | |
И наплакаться об участи моей! | |
Люди бегают от горестей чужих, - | |
Людям нужно ль знать причину слез моих? | |
Ах! где милый мой, где ангел дорогой? | |
Не навеки ли простился ты со мной? | |
Нет ни грамотки, ни вести от тебя! | |
Напиши хоть, что забыл уж ты меня, | |
Дай отраду мне скорее умереть! | |
Мне на белый свет постыло уж смотреть! | |
В нем не видят ничего мои глаза, | |
Покрывает их горячая слеза. | |
Вы, подруженьки, вы сжальтесь надо мной, | |
Не шутите вы над лютою тоской! | |
Уделите часть вы горя моего! | |
Страсть-злодейка не минует никого! | |
Ах! зачем нельзя без горести любить? | |
Ах! зачем нельзя неверного забыть?. |
<1806>
192
Давно мне было должно | |
Тебе любовь открыть, | |
Но знаю, что неможно | |
Тебе моею быть. | |
Судьба мне заградила | |
Лунь к сердцу твоему, | |
Она определила | |
Иметь препятствий тьму. | |
Начто ж с тоской напрасной, | |
С мученьем вечно жить? | |
Не лучше ль пламень страстный | |
В груди мне потушить? | |
Но нет! не в нашей воле | |
Любить и не любить! | |
Всегда пленяясь боле, | |
Какой влюбленный властен | |
Переменить себя? | |
Пусть буду век несчастен - | |
Умру, любив тебя! | |
Когда ж любви, друг милый, | |
Хоть искра есть в тебе, | |
Утешь мой дух унылый, | |
Подай надежду мне! | |
Скажи, что рок ужасный | |
Могу я умолить! | |
Хоть притворись согласной | |
Моею, Хлоя, быть! | |
Ах! лучше утешаться | |
Приятною мечтой, | |
Чем - с истиной - стараться | |
Прервать век горький свой! |
<1806>
193. РАЗГОВОР ДЯДИ С ПЛЕМЯННИКОМ
Максим
Федюша! а уж ты в судьи теперь попал! |
Федюша
Чему ж вы, дядюшка, изволите дивиться? |
Максим
Да где ж, скажи, мой друг, успел ты научиться? | |
Когда ты с нами жил, не потаю греха, | |
Ведь грамотка твоя куда была плоха! |
Федюша
Теперь другое уж настало просвещенье: | |
Теперь чины дают не за одно ученье. |
Максим
Загадки для меня! Не подлостью ль какой, | |
Племянник, заслужил ты чин такой большой? | |
Ты должен завсегда гнушаться и названьем... |
Федюша
Нет, дядюшка, не тем. |
Максим
Да чем же? |
Федюша
Максим
Прекрасные теперь настали времена! | |
Вот участь всех граждан кому поручена! | |
Возможно ли в судьи определять танцоров! | |
Предместник твой служил лет тридцать до майоров, | |
Для блага общества себя он не щадил, | |
Трудился день и ночь; в нем всякой находил | |
Судью достойного, защиту и подпору. | |
Теперь дела пойдут - о боже мой! - к танцору! |
Федюша
Вы судите о всем по глупой старине. | |
Вам странно кажется, что дали место мне. | |
Чему дивиться тут? Повыше-то взгляните! |
Максим
Ну, что ж я там найду? |
Федюша
Нет, лучше не глядите: | |
Вы слишком искренни и любите бранить. |
Максим
Теперь уж опоздал знакомиться я с лестью. |
Федюша
Да что же взяли вы с такой безмерной честью? | |
Вам лет уж пятьдесят, а всё вы капитане |
Максим
Но знай, мне этот чин был не за пляску дан, - | |
Я кровь лил за него! Пусть люди то забудут, - | |
Свидетелями в том мои все раны будут! | |
Мой друг! когда я шел с оружьем на врагов, | |
Желал победы я, а не больших чинов. | |
Притом же я служил, как должен русской воин" | |
О том я не просил, чего был недостоин, | |
В передних у вельмож полов не натирал, | |
Так удивительно ль, что я не генерал? |
Федюша
Простите, дядюшка, я должен вас оставить, |
Максим
Куда ж так рано? В суд? |
Федюша
Теперь он в радости: вчера родился сын, |
Максим
Ступай, мой друг! Авось за то получишь чин. |
<1806>
194. БЛАГОДАРНЫЙ АМУР
Амур за бабочкой гонялся, | |
Амур - дитя, хоть он и бог; | |
Однако ж, сколько ни старался, | |
Никак ее поймать не мог. | |
Я был с силком, мне жалко стало, | |
Притом я знал, служу кому. | |
Не медливши тогда нимало, | |
Я бабочку поймал ему. | |
Малютка бог мне скок на шею | |
И ну как друга целовать. | |
"Чего ты хочешь? Я умею | |
Заслугам цену полагать". | |
- "Чтобы Амина..." - "О! с охотой | |
Ее заставлю полюбить! | |
Люблю сердцами я дарить". | |
Тут оба вместе мы спустились, | |
Не знаю как, лишь знаю то, | |
Что пред Аминой очутились. | |
Нам чудное - богам ничто! | |
В прохладной рощице тенистой, | |
Близ чуть журчащего ручья, | |
На травке шелковой, душистой | |
Сидела милая моя. | |
Ничем она не украшалась, | |
Была лишь в платьице простом, | |
И с сею простотой казалась | |
Она прелестным божеством. | |
Я был в священном исступленье, | |
Амур как вкопанный стоял, | |
Казалось, что за преступленье | |
Пред милой тронуться считал) | |
Но, вспомня важную заслугу, | |
Со вздохом на меня взглянул, | |
"Какое слово дал я другу!" - | |
Сказал - и ручку протянул | |
В колчан невольно за стрелою, | |
Безмолвен я тогда взирал | |
На всё с дрожащею душою! | |
Потом он на колени встал. | |
Амины к сердцу прикоснулся, | |
Умильно посмотрел на нас | |
И вдруг как птичка встрепенулся, | |
Вспорхнул, взвился, исчез из глаз. | |
С тех пор любовью наслаждаюсь | |
И счастием горжусь моим, | |
Судьбой с царями не сменяюсь, | |
Когда Аминою любим! |
<1806>
195. К ПРАВДОСЛОВУ
К чему осмеивать житейские пороки? | |
К чему нам все твердить старинные уроки? | |
Опомнись, Правдослов! И кто тебе дал власть | |
Бранить весь белый свет! Великая ль напасть, | |
Когда приятность в том себе они находят? | |
Ты хочешь освещать! Предвидишь ли конец? | |
Ты, верно, думаешь, что ты осьмой мудрец | |
И что чрез строгие отборные уставы | |
10 | Поправить можешь ты испорченные нравы? |
Но что тебе, скажи, за нужда до людей? | |
Живи - ив хижинке смирнехонько своей | |
Ты наслаждайся всем, чем небо повелело; | |
На глупости - смотри; учить - твое ли дело? | |
Ведь сколько ни учи, свет будет всё таков, | |
Что в нем большая часть плутов и дураков. | |
К тому же, у тебя ль потребуют ответа, | |
Как у подьячего явилась вдруг карета, | |
Хотя его весь род всегда пешком ходил? | |
20 | Господь ли сам его за вклады наградил, |
Или приятели, его знав недостаток, | |
Условились помочь ему, - или от взяток?.. | |
Ты знаешь, как свое именье он скопил: | |
У истца дом большой безденежно купил; | |
Ты знаешь, но молчи - с тебя ж возьмут бесчестье, | |
Как плута точно тем, что есть он, назовешь, | |
И от несчастия сам, верно, не уйдешь. | |
Не должно о плутах судить здесь слишком строго: | |
30 | Они защитников везде имеют много. |
Никто, о Правдослов! не спросит у тебя: | |
Зачем Безмозгин чтит умнее всех себя | |
И как в чины попал с пустою головою? | |
Известно, что в чины он выведен женою, | |
А умным почитать себя стал от чинов. | |
О чем тут спрашивать? Пример сей уж не нов: | |
Не тысячи ль таких мы видели примеров, | |
Что жены делали вельмож и кавалеров. | |
С Адама хоть пройди до грешных сил времен - | |
40 | Большая часть мужей счастлива лишь от жен. |
Кто хочет поскорей со знатными сравниться, | |
Тот на красавице старается жениться; | |
Он знает, что хотя и будет он рогат, | |
Но те рога ему придутся не внаклад: | |
Манят к себе друзей, противников стращают. | |
Лишь только в старину иметь стыдились их, | |
А нынче... Но пора сказать и о других, | |
Которых наставлять ты хочешь так же тщетно. | |
50 | Пускай, по совести, и очень уж приметно, |
Что Золин злость свою смирением одел | |
И думает, что скрыть от всех ее умел, | |
И будто бы никто того не понимает, | |
Когда он на себя личину надевает, | |
Когда он о любви ко ближнему твердит, | |
А в сердце - зависти и злобы ад кипит; | |
Но с пользой ли твое тут будет попеченье, | |
Чтоб в изверга сего чрез кроткое ученье | |
Любовь к добру вселить? Поверь мне, Правдослов, | |
60 | Что легче грамоте всех выучить ослов, |
Павлинов, филинов по ноте петь заставить, | |
Чем одного змея принудить яд оставить. | |
Природа для того хотела зло создать, | |
Чтоб стали более добро мы уважать! | |
Он будет грабить всех, доколе гром не грянет, | |
Доколе мститель бог, зря всё с высот небес, | |
Зря, сколько вдов, сирот он лить заставил слез, | |
Не поразит его перунною стрелою! | |
70 | Тогда раскается - но волею святою |
Расстаться принужден он с подлою душой! | |
И там, вокруг его стеснившися толпой, | |
Обиженные все против него восстанут, | |
Всесильного молить единогласно станут | |
Злодея наказать: чтоб все его дела, | |
Которые сносить едва земля могла, | |
Из памяти его вовек не истреблялись | |
И тени вдов, сирот ему всегда являлись! | |
Как может человек не помышлять о том, | |
80 | Что рано ль, поздно ли он сей оставит дом; |
Что сколько в жизнь свою о всем ни суетится, | |
Но только миг один - и он со всем простится, | |
И всё покинет здесь, чем жизнь красна была; | |
С собою же возьмет - одни свои дела! | |
За что тебя бранил, я в то же сам пустился. | |
В нравоучение. Такой ли ныне век? | |
Чрез то врагов одних и ты себе навлек. | |
Смотри, как на тебя писатели грозятся! | |
90 | Страшись их, Правдослов, они совокупятся |
И общей силою пойдут против тебя; | |
Они не пощадят ни перьев, ни себя. | |
И поделом тебе! Зачем ты их творенья, | |
Уже умершие со времени рожденья, | |
Своею критикой к стыду их воскресил? | |
К чему вмешался ты и кто тебя просил | |
Тому напоминать, и в тоне слишком строгом, | |
Что уморительным всегда он пишет слогом? | |
Что в одах, коими дарит он белый свет, | |
100 | Один лишь слышен гром, а смыслу крошки нет? |
Тому - что в авторство раненько он пустился, | |
А лучше б грамоте прилежней поучился? | |
Другой не нравится тебе лишь оттого, | |
Что, много написав, не скажет ничего; | |
Что Пиндар на него писать хотел сатиру, | |
Однако отменил намеренье свое, | |
Боясь, чтоб он не стал переводить ее. | |
Когда ж ты наконец прозаиков коснулся, | |
110 | Тогда, о Правдослов! я, право, ужаснулся. |
Ты колешь уж не в бровь, а в самые глаза! | |
Ты пишешь, что Филон, не зная ни аза, | |
По полудюжине книг разом выпускает | |
И после с радостью в толкучем их встречает; | |
Что Глупов, с важностью засевши в кабинет, | |
Мечтает, что он Кант, Невтон, Руссо, Боннет, | |
О всех материях чертит неустрашимо | |
И изъясняется всегда неизъяснимо; | |
Что Музин фабрику заводит новых слов, | |
120 | Невразумительных и для больших умов, |
Что многих авторов он держит под искусом | |
И учит весть войну с приятностью и вкусом; | |
Сердечкин оттого не нравится тебе, | |
Что вечно слезы льет по всем и по себе, | |
Он хочет рассмешить, то плачут все ошибкой. | |
И прочих, Правдослов, ты также не жалел; | |
Но пользу от того какую ты имел? | |
От брани авторы писать не перестанут. | |
130 | Какая нужда им, что их читать не станут? |
Большая часть из них, бессмертия в залог, | |
Стремится лишь попасть скорее в каталог. | |
Итак, уймись, мой друг! Оставь людей на волю! | |
Пусть каждый глупости свою имеет долю, - | |
Какая нужда в том? Что трогает тебя? | |
Ты смейся и молчи, и знай лишь сам себя. | |
Но ты нахмурился! Что значит вид сей грозный? | |
"Возможно ль не бранить, - ты мнишь, - сей свет | |
несносный, | |
Где только глупость зришь и с ней страстей собор; | |
140 | Где зришь повсюду лесть, коварство, злость, раздор; |
Где бедный угнетен и где богач возвышен; | |
Где глас невинности при золоте лишь слышен; | |
Где добродетели нигде местечка нет, - | |
" | |
Что свет сей нехорош, я сам с тобой согласен; | |
Да только не бранись: твой будет труд напрасен. | |
Немало было уж таких проповедей, | |
Но помогли ль они переменить людей? | |
Мой друг! советую тебе я не трудиться. | |
150 | Блажен, кто с глупыми нашел секрет ужиться |
И ждет, пока опять, как было в старину, | |
Научатся летать за разумом в луну! |
<1806>
196 ДАФНА И СИЛЬВИЯ
(Отрывок из Тассовой пастушеской
повести "Aminta")
Дафна
Еще ли, Сильвия, ты в юности твоей | |
От удовольствий будешь удаляться? | |
Не хочешь именем супруги украшаться, | |
Ни видеть миленьких детей, | |
Резвящихся перед тобою? | |
Ну, посоветуйся прилежнее с собою! | |
Пора обычай свой тебе переменить! | |
Сильвия
Приятностям любви пусть следует другая, | |
10 | Когда приятности в ней можно находить; |
Моя забава: с луком и стрелами | |
Преследовать зверей | |
И сильных повергать рукой моей. | |
Или - скажу тебе короткими словами: | |
Покуда звери есть в лесах | |
И стрелы у меня для лука - | |
Не будет мне известна скука. |
Дафна
Вот удовольствия! - в твоих летах? | |
Ты любишь то и всем пренебрегаешь, | |
20 | Затем что ничего приятного не знаешь. |
Так первый смертных род, от детской простоты, | |
Не зная услаждать вкус пищею другою, | |
Ел только желуди с водою, - | |
А ныне желуди с водой едят скоты, | |
А мы питаемся и хлебом и плодами. | |
О! если б, Сильвия, ты испытать могла, | |
В которые любовь свой огнь влила, | |
Которым платят равной страстью, | |
30 | То, верно, бы умней была |
И не почла любви напастью! | |
Тогда б в раскаяньи, со вздохом, со слезой | |
Ты, призадумавшись, сказала: | |
"Всё счастие - в любви одной! | |
Ах! сколько времени я тщетно провождала! | |
Я лучше бы могла его употребить! | |
Что делалось тогда со мною?" | |
Так посоветуйся прилежнее с собою! | |
Пора обычай свой тебе переменить! |
Сильвия
40 | Когда в раскаяньи, со вздохом и слезами |
Я буду говорить такими же словами - | |
К источникам своим все реки потекут, | |
От агнцев волки побегут | |
И зайцы робкие погонятся за псами, | |
Медведь на дне морском берлог свой заведет, | |
Дафна
Я знаю, молодость не смотрит на советы! | |
И я была в такие леты, | |
И у меня бывал такой же цвет волос, | |
50 | Румянец на устах, в щеках приятность роз |
С невинностью соединялась... | |
Но чем же, глупая, тогда я занималась? | |
Точила стрелы я иль ряд сетей | |
Приготовляла на зверей, | |
Искала их жилищ, по их следам гонялась! | |
А ежели какой-нибудь пастух | |
Посмотрит на меня, то вдруг | |
С досадой и стыдом глаза я потупляла, | |
Сердилась, что собой пленяла, | |
60 | Как будто б кто-нибудь поставил мне виной, |
Когда любуются моею красотой! | |
Но всё со временем проходит. | |
И, ах! к чему | |
Любовник хитрый не приводит! | |
Откроюсь я тебе как другу моему: | |
И - знаешь ли, оружием каким?.. | |
Слезами, вздохами, покорностью смиренной. | |
Я уступила им. | |
70 | Тогда я расцвела душою, |
Тогда узнала я, сколь я слепа была | |
С моею простотою; | |
Я Цинтию и лук и стрелы отдала | |
И не хотела жить, как прежде, | |
О Сильвия! могу я быть в надежде, | |
Что ненависть твою Аминт поуменыдит | |
И, рано ль, поздно ли, смягчит | |
Упорное твое сердечко? | |
Жестокая! скажи, скажи одно словечко: | |
80 | Собой ли он не мил? Не любит ли тебя? |
Иль отдает другим себя | |
Твоей жестокости в отмщенье? | |
Иль ниже твоего | |
Имеет он происхожденье? | |
Об этом ты сказать не можешь ничего. | |
Был бог ручья сего; | |
Аминта же отец Сильван, а у него | |
Отец был Пан - и бог и покровитель | |
90 | Всех наших пастухов. |
Взгляни ты в зеркало прозрачных ручейков! | |
Увидишь, что тебя не хуже Аммарила; | |
Она давно уже Аминта полюбила, | |
Его ласкает всё, а он бежит от ней - | |
К несносной грубости твоей! | |
Итак, представь себе - но я молю всевечных, | |
Чтоб это никогда с тобою не сбылось, - | |
Представь, что, если бы Аминту привелось, | |
Озлобясь от твоих отказов бесконечных, | |
100 | Влюбиться наконец в соперницу твою, |
Которая его так любит страстно: | |
Не будешь ли тогда винить судьбу свою? | |
И не покажется ль тебе ужасно, | |
Когда в ласкающих объятиях другой | |
Он будет, Сильвия, смеяться над тобой? |
Пускай и чувствами и даже сам собой | |
Как хочет он располагает; | |
Мне это всё равно. Не будучи моим, | |
Пускай принадлежит, кому он сам желает! | |
110 | Ему и быть моим нельзя - затем что им |
Владеть я не хочу; и если бы владела, | |
Ему принадлежать тогда б не захотела, |
Дафна
Такая ненависть родилась от чего? |
Сильвия
Родилась - от любви его. |
<1807>
197. АПОЛЛОН И Я
Дерзкий смертный! как ты мог | |
Взяться смело так за лиру? | |
О всесильный, милый бог! | |
Я вчера узнал Таниру. | |
Так достоинства ея | |
Хочешь, верно, ты исчислить? | |
Признаюсь, об этом я | |
Иль намерен ты воспеть, | |
Как собой она прелестна? | |
Мне ль в предмете то иметь? | |
Слабость мне моя известна. | |
Так зачем же лиру брать | |
И на ней звучать напрасно? | |
Я решился ей сказать, | |
Сколь ее люблю я страстно. | |
Мне приятен выбор твой! | |
Будь счастлив - люби сердечно! | |
О! Клянусь самим тобой | |
Быть Танирой страстным вечно! |
<1809>
198 К ПРИЯТЕЛЮ В СТОЛИЦУ
(Из С..., 1810)
Любезный брат по Аполлоне, | |
Товарищ юности моей! | |
В каком предписано законе | |
Позабывать своих друзей? | |
Читал раз десять Учрежденье, | |
Устав о соли, о вине; | |
Но казусов сих неприятных | |
В указах даже сепаратных | |
10 | Совсем не попадалось мне. |
Или у жителей столицы | |
Таков уже обычай стал: | |
Чуть шаг из городской границы - | |
Прости, как будто не живал! | |
Писать в провинцию им стыдно! | |
Судя по этому, так видно, | |
Что мы для вас - пустая тварь. | |
Но не гордитесь перед нами: | |
Взгляните вы, - нас вносят с вами | |
20 | В один же адрес-календарь. |
Иль, посвятя всё время службе, | |
Приятель драгоценный мой | |
Часочка дать не хочет дружбе, | |
Не хочет знаться уж со мной? | |
Давно ли в нем воспламенился | |
Такой похвальный к службе жар? | |
Я не забыл, как мы живали: | |
Служа, нередко посещали | |
30 | И Летний сад, и булевар. |
Иль музы, божескою властью | |
Все способы употребя, | |
Гордяся к ним твоею страстью, | |
Уж полонили так тебя, | |
Что ты лишь к ним любовью таешь, | |
Для них лишь только работаешь? | |
Они и так веночек вьют. | |
Или красоточки земные, | |
Не столь спесивые, ручные, | |
40 | Тебе покоя не дают? |
Или ты начал жить по моде, | |
Привыкнув сущий вздор мечтать, | |
"Что дружбу лишь в простом народе | |
За благо должно почитать | |
Что в знатности она - пустое! | |
Там лучше ловкой лицемер; | |
А для Пилада и Ореста | |
Уж нынче не дадут и места, | |
50 | И брать не должно их в пример!" |
Поверь, мой друг, что дружба в мире | |
Для всех людей нужна равно: | |
В шугае, в армяке, в мундире - | |
Все чувствуют от ней одно. | |
Спроси ты даже и у знатных, | |
Что мыслят в тех часах приятных, | |
Когда в согласии с собой, - | |
Мне кажется, что на досуге | |
Имеют также нужду в друге, | |
60 | В любви чистейшей и простой. |
Но время кончить поученье | |
И все запросы отложить! | |
Скажу я только в заключенье, | |
Что если хочешь мирно жить | |
То чур уж больше не лениться! | |
Пиши, что в голову придет; | |
Ведь новостей у вас немало! | |
Стопы иному б не достало, | |
70 | Кто всё под перышко кладет. |
А я в моей укромной хате | |
Приятно, хорошо живу, | |
Как в царской будто бы палате, | |
И счастья больше не зову: | |
Женой и сыном я любуюсь, | |
То с ним, то с нею поцелуюсь, | |
И порезвлюсь, и пошалю, | |
Как водится в подлунном свете; | |
То запираюсь в кабинете, | |
80 | И там я - на диване сплю. |
Когда ж наскучит мне беспечность, | |
Читаю иль стихи пишу. | |
Стихами не стремлюсь я в вечность, | |
На Пинде места не прошу, | |
Беру мою свирелку в руки, - | |
Не для вельмож, не для князей: | |
Пускай другие их ласкают | |
И лесть, как пыль, в глаза пускают, - | |
90 | Пишу я для моих друзей. |
Мой дом я редко покидаю, | |
Ты, верно, пожелаешь знать, | |
С каким я людом обитаю, | |
И, верно, просишь описать? | |
Изволь, - да только по-пустому | |
Желанью следовать такому! | |
Не думаешь ли, что у нас | |
Из всей обширной столь вселенной | |
Живет народ какой отменный? | |
100 | Нет! тот же всё, как и у вас. |
Бывает в радости и в горе, | |
Бранит и хвалит белый свет, | |
Купается в житейском море | |
И любит суету сует. | |
Здесь разные увидишь лица: | |
Увидишь гордых гордецов, | |
Любителей придворных тонов, | |
Людей, рожденных для поклонов, | |
110 | Ханжей, и мотов, и скупцов. |
И здесь Амур берет в оковы, | |
Имеет Бахус алтари, | |
И здесь судьи есть Простаковы | |
И Кохтины секретари; | |
И здесь старушки-вестовщицы | |
Развозят были, небылицы | |
И сеют плевелы в домах, | |
Смотря с улыбкой на раздоры; | |
И словом: ящичек Пандоры | |
120 | Уж был и в наших сторонах. |
Однако ж правду молвить должно - | |
Зачем же совестью играть? - | |
И здесь, с умком и осторожно | |
Людей кто может выбирать, - | |
В бедах и горестях полезных, | |
Прекрасных разумом, душой, - | |
Друзей, каких на свете мало, | |
Каких, сказал бы, не бывало, | |
130 | Коль не был бы знаком с тобой. |
1810
199. СВЕТЯЩИЙСЯ ЧЕРВЯЧОК И АЛМАЗ
Алмаз и Червячок лежали рядом. | |
Когда полдневный луч во всей красе блистал, | |
Алмаз, гордясь своим сиятельным нарядом, | |
Соседу Червячку с улыбкою сказал: | |
"Теперь я вижу, не напрасно | |
В народе говорят, что светишь ты прекрасно: | |
Какой преяркой свет и цвет!" | |
Смиренный Червячок немножко оскорбился, | |
Однако до ночи оставил свой ответ. | |
И вот природы царь уж в волны погрузился, | |
Блеснул мой Червячок - Алмаза будто нет. | |
"Теперь, соседушка любезный, - | |
Алмазу он сказал, - послушай мой ответ, | |
По блеску никогда я не сравнюсь с тобой, | |
Твой блеск от солнышка, а мой - уж точно мой". | |
Иной гордится, | |
Что он почтен и знатен по уму; | |
Возьми-ко дядю прочь, сестрицу иль куму | |
Ни в строй, ни к смотру не годится. |
<1816>
200. К ЛИЛЕ
Краса растений роза | |
Приятна, как цветет; | |
Но если от мороза | |
Изноет, отпадет - | |
Всю прелесть потеряет. | |
Тебе пример она | |
Собою представляет! | |
Твоя пройдет весна. | |
Появятся морщины - | |
Какой, о Лила! ждешь | |
Тогда себе судьбины? | |
Откажутся Амуры | |
С косынкою играть | |
И кудри белокуры | |
Не станут развивать; | |
Не вздумают ласкаться | |
Искателей полки | |
И будут удаляться | |
И сердца и руки. | |
И я, певец правдивый | |
Любезностей твоих, | |
Отчаянный, тоскливый, | |
Не видя больше их, | |
Оставлю дар небесный | |
И лиру разобью, | |
И некогда прелестной | |
Ни слова не спою... | |
О Лила! знай, что младость | |
Ничем не заменить, | |
Что в старости и радость | |
<1816>
201. К ТАНИРЕ
Элегия
Танира милая! расстался я с тобою! | |
Смотрю я на сии, мне чуждые, места; | |
Скитаюсь в них один, как бедный сирота. | |
Проходит целый день в стенаниях напрасных, | |
Отрады - сна ищу, но сон бежит несчастных. | |
О друг моей души! я счастлив лишь с тобой, | |
С тобой спокойствие и радость обретаю! | |
Теперь об них, теперь совсем и не мечтаю; | |
И что приятного тоска произведет? | |
Вчера испуган был я страшною мечтою: | |
Ты мне представилась отчаянно больною... | |
И бледность на челе, и смерть уже в глазах! | |
Малютки близ тебя, недвижимы, в слезах, | |
Касались рук твоих, и жалость и терзанье | |
Одним безмолвием старались изъявить... | |
И ты их не могла, мой друг, благословить! | |
Я слышал голос твой, пронзительный, унылый... | |
"Прости" сказала мне... Я вздрогнул и вскричал, | |
Хотел бежать, хотел, но сил не обретал. | |
О друг мой! не ропщи, что стал я малодушен! | |
Ты знаешь, я бывал всегда судьбе послушен, | |
Я чувствовал в себе еще довольно сил | |
И впредь без ропота быть властным над собою; | |
Но мыслил ли когда расстаться я с тобою? | |
Одно отчаянье теперь владеет мной. | |
Вы смерти моея безвременной хотите! | |
Скорей с Танирою меня соедините! | |
Тогда мы счастие и радости найдем, | |
В могилу вместе мы с улыбкою сойдем! |
<1816>
202. К РУССКОМУ БАВИЮ
ОБ ИСТИННОМ ПОЭТЕ
О ты, дерзающий судьбе наперекор | |
До старости писать стихами сущий вздор, | |
За деньги славимый в газетах иностранных, | |
Наш Бавий! за перо берусь я для тебя! | |
Опомнись! Пощади и ближних и себя! | |
Познай, что все твои посланья, притчи, оды, | |
С тех пор как рифмачи здесь стали не в чести, | |
10 | Лишь могут на тебя бесславье навести, |
Лишь могут на весах правдивыя Фемиды | |
Поставить наравне с отцом "Тилемахиды"! | |
Так! истинный поэт не сходствует с тобой: | |
Он просто, без хлопот, собою нас пленяет; | |
На нем с рождения печать небес сияет, | |
Ему наставник - бог, природа - образец, | |
Как сладостно внимать его восторгам лирным, | |
20 | Когда он, пред царем преклоньшися всемирным, |
Приносит от души чистейший фимиам, | |
Дивится благостям, дивится чудесам | |
Тогда он божество в самом себе являет!.. | |
Иль, взоры обратив на сей подлунный свет, | |
Поет природу нам! Он всюду зрит предмет, | |
Воспламеняющий его ко песнопенью, - | |
Вид гор, полей, лесов, небесная лазурь, | |
30 | Треск грома, молний блеск, свист ветров, ужас |
бурь! | |
Он, мыслью возносясь, тогда эфиром дышит | |
И видимое здесь небесной кистью пишет. | |
Он в сонме ангелов себя мгновенно зрит; | |
Ему открыто всё, он все проникнул тайны, | |
Постиг деяния, для смертных чрезвычайны, | |
Узнал протекшее с рождения времен | |
Тогда, познаньем дел творца обогащенный, | |
40 | Возвысив громкий глас - пророческий, |
священный, - | |
Вливает в души огнь, божественный восторг! | |
Куда сопутствует ему воображенье, | |
Творений выспренних душа и украшенье. | |
Там вымысл царствует, там произвол - закон. | |
Здесь в действиях своих поэт не зрит препон, | |
Он вид и существо дает пороку, страсти, | |
И добродетели дает приличный вид, | |
50 | Он фурий и богов и милых нимф творит |
И управляет их деяньями всевластно! | |
Желая заменить трудом небесный дар. | |
Приходишь не в восторг, в какой-то жалкий жар | |
И, в нем беснуяся, уродов порождаешь, | |
Которых с радостью на белый свет пускаешь. | |
Стихи без гения - как тело без души, | |
Одних нахлебников твоих они пленяют, | |
60 | И те перед тобой украдкою зевают, |
Смеются за глаза; а в лавках... твой портрет | |
О Бавий! Но позволь теперь с тобой проститься | |
И к настоящему поэту обратиться. | |
Сей благодатный сын благих к нему небес, | |
Что мыслью за предел вещей себя вознес | |
Печется иногда о нашем просвещеньи. | |
То, философии храня святой закон, | |
70 | Поет нам как Орфей и мыслит как Платон; |
Ему покорены душа, и ум, и чувства! | |
И тут, приятности стараясь не лишать, | |
Цветами терние он любит украшать: | |
Он знает - лишь тебе урок сей неизвестен, - | |
Что с мудростью одной не может быть прелестен, | |
И что важней всего приятный, плавный слог. | |
Иль, свиток древности очами пробегая, | |
80 | Отличных доблестью героев избирая, |
Потомству их дела со славой предает, | |
(Вергилий меньше ли теперь Энея славен?) | |
В сих повестях поэт всегда предмету равен: | |
О битвах ли гласит - тогда от громких струн | |
Оружий слышен звук и медных жерл перун! | |
Нам слышатся тогда и вздохи и стенанье! | |
Вот свойства главные, вот истинный поэт, | |
90 | Которого читать и славить будет свет! |
Ты, Бавий, смолода на все статьи пустился, | |
О жалкий человек! Имел ли ты друзей, | |
Могущих объявить о странности твоей, | |
Могущих ласкою, угрозой иль советом | |
Не дать тебе прослыть за шута перед светом? | |
Ты мог бы сделаться почтен от сограждан | |
Без притчей и без од! Взманил тебя лукавый! | |
100 | Ты ими захотел знакомиться со славой - |
И тотчас все шесты и полки в кладовых, | |
Все лавки, лавочки, прилавки и окошки, | |
Мешки разносчиков, на площадях рогожки | |
Твоей прилежности наполнились плодом, | |
Который стал покрыт и пылью и стыдом. | |
Что так я предаюсь моей стиховной страсти | |
И отдавать люблю в печать мои труды? | |
110 | Конечно, Бавий, нет великой в том беды: |
Закон, правительство не терпят потрясенья, | |
К тому ж, какой пример поэтам молодым? | |
Иной нечаянно пойдет путем твоим, - | |
Не об изящности захочет он стараться, | |
Захочет книг числом с тобою поравняться, | |
В минуту аксиос - и новый наш поэт, | |
Дивяся легонькой к бессмертию дороге, | |
120 | С Державиным себя встречает в каталоге |
И мыслит не шутя, что равен стал ему! | |
И кто же, как не ты, причиною разврата? | |
Не ты ли нас лишил полезного собрата? | |
Ужель не вреден ты? Но мой напрасен труд! | |
Потомство даст тебе нелицемерный суд: | |
Услышишь приговор перед его зерцалом, - | |
И знаешь ли, какой ужасный приговор?.. | |
130 | Ты, Бавий, и тобой произведенный вздор, |
Святой поэзии служащий к поношенью, | |
Чтоб именем твоим именовать других, | |
Похожих на тебя товарищей твоих, | |
Чтобы стихи в пример галиматьи ходили | |
И все бы наизусть для смеха их твердили. | |
Пиши еще, пиши - и отдавай в печать. |
<1816>
{* Известный стих Сумарокова кстати пришел на память.}
ПРИМЕЧАНИЯ
публикациями в журналах и альманахах того времени и - в гораздо меньшей степени - в персональных авторских сборниках. В 1935 г. этот обширный, разрозненный и почти забытый художественный материал впервые был собран воедино в книге, носившей название "Поэты-радищевцы", и издан в Большой серии "Библиотеки поэта" известным литературоведом В. Н. Орловым. В сборнике были представлены произведения двадцати четырех поэтов: И. П. Пнина, И. М. Борна, В. В. Попугаева, А. Г. Волкова, В. И. Красовского, В. В. Дмитриева, М. К. Михайлова, Н. Ф. Остолопова, А. Е. Измайлова, Д. Ф. Бринкена, И. А. Кованько, М. Олешева, Ф. П. Вронченко, Н. А. Радищева, В. А. Радищева, Г. П. Каменева, Н. С. Арцыбашева, И. И. Чернявского, С. А. Москотильнихова, А. А. Писарева, Ф. И. Ленкевича, А. П. Бенитцкого, В. Ф. Вельяминова-Зернова и И. Г. Аристова. Одновременно в той же Большой серии "Библиотеки поэта" под редакцией В. Н. Орлова были изданы "Стихотворения" одного из крупнейших представителей Вольного общества - А. Х. Востокова (Л., 1935). В обоих изданиях, оснащенных обширным библиографическим, текстологическим и историко-литературным комментарием, был использован огромный архивный материал, периодика конца XVIII - начала XIX в. В 1952 и 1961 гг. сборник "Поэты-радищевцы", под редакцией В. Н. Орлова, выходил в Малой серии "Библиотеки поэта". В нем были представлены четыре автора: И. П. Пнин, В. В. Попугаев, И. М. Борн и А. Х. Востоков.
В настоящем, втором издании произведений поэтов Вольного общества в Большой серии "Библиотеки поэта" избранные стихотворения А. Х. Востокова печатаются вместе с произведениями других членов этого объединения, круг которых, сравнительно с изданием 1935 г., несколько сужен. Из перечисленных выше поэтов в сборник не вошли стихи М. К. Михайлова, Д. Ф. Бринкена, Ф. П. Вронченко, В. А. Радищева, И. И. Чернявского, поскольку их наследие очень невелико по количеству произведений, а также В. Ф. Вельяминова-Зернова и И. Г. Аристова, не сыгравших существенной роли ни в организации, ни в литературной деятельности Вольного общества.
В расположении материала составитель руководствовался следующими принципами: 1) идейно-художественной значимостью творчества каждого из названных писателей; 2) ролью поэта в идейной и организационной жизни Общества; 3) временем вступления в Вольное общество. Открывает сборник А. Х. Востоков - наиболее видный из представленных здесь поэтов, отдавший много сил и времени Вольному обществу почти на всем протяжении его существования. За ним следует И. П. Пнин - поэт бесспорно талантливый, но не столь разносторонний, как Востоков, автор смелых философских од; один из президентов Общества. Далее идут Борн и Попугаев, наиболее радикальные в политическом отношении писатели, организаторы и идейные руководители Общества на первом этапе его существования; А. Е. Измайлов, автор остроумных сказок, басен, сатирических миниатюр, бывший с 1816 до 1826 г. бессменным председателем Общества. Далее выстраиваются "рядовые" его члены, расположенные по времени их вступления в Вольное общество. В конце сборника выделена группа "казанских" писателей: Г. П. Каменев, Н. С. Арцыбашев, С. А. Москотильников. Некоторые из авторов, помещенных в настоящем сборнике, уже были представлены в других изданиях Большой серии. Так, в книге "Поэты-сатирики конца XVIII - начала XIX в." (1959) напечатаны "разговоры", эпиграммы, эпитафии и надписи А. Е. Измайлова; в сборнике "Стихотворная сказка (новелла) XVIII - начала XIX века" (1969) - сказки и басни И. П. Пнина, А. А. Писарева, И. Г. Аристова, А. П. Бенитцкого, М. Олешева, А. Е. Измайлова; в книге "Поэты 1790-1810-х годов" (1971) - произведения Г. П. Каменева, Н. Ф. Остолопова, А. П. Бенитцкого. Принимая во внимание это обстоятельство, составитель данного сборника стремился, по возможности, избежать дублирования художественного материала, помещенного в перечисленных изданиях. Именно этим объясняется исключение из книги басен Бенитцкого, ограничение числа басен и сказок Измайлова. Однако полностью избежать повторной публикации некоторых произведений все же не удалось, так как в противном случае это привело бы к чрезмерно обедненной экспозиции творческого наследия поэтов Вольного общества.
В настоящем издании печатается ряд новых, до сего времени неизвестных произведений. К ним относится прежде всего поэма Г. П. Каменева "Граф Глейхен", считавшаяся до сих пор утерянной. В издании 1935 г. были представлены лишь двенадцать начальных стихов ее, сохранившихся в одной из статей Н. Второва, биографа Каменева. Полный текст поэмы состоит из 436 стихов. Впервые печатаются два стихотворения А. Х. Востокова из архива поэта: "Я - русский; верности и веры не нарушу..." и "П. А. С". К числу находок принадлежит также дневник И. М. Борна, составной частью которого является "Curriculum vitae" писателя, позволивший заполнить ряд крупных пробелов в его биографии. Произведения Попугаева дополнены стихотворениями из сборника "Минуты муз" и альманаха "Свиток муз".
Рукописное наследство Вольного общества в основном сосредоточено в нескольких архивохранилищах Ленинграда. В Фундаментальной библиотеке Ленинградского государственного университета находятся остатки архива Вольного общества (протоколы заседаний, тексты речей, рецензии и автографы стихотворений разных авторов). Другая часть материалов Вольного общества хранится в Отделе рукописей Института русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский дом). Здесь наиболее полно представлен архив А. Е. Измайлова, в бумагах которого имеются также автографы стихотворений других поэтов, речь В. В. Попугаева на кончину И. П. Пнина (считалась утерянной, см. "Поэты-радищевцы", 1935, с. 168), "Опись делам С.-Петербургского общества любителей наук, словесности и художеств" и "Устав общества". Бумаги А. Х. Востокова переданы в Архив Академии наук СССР, среди них - рукопись сборника "Минуты муз" В. В. Попугаева, включающая в себя и ранние стихи А. Г. Волкова. В Отделе рукописей Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина находится "Книга протоколов и др<угих> записок" Вольного общества (конец 1801 - первая половина 1802 г.) и автографы некоторых произведений Г. П. Каменева. Основным источником публикации произведений поэтов Вольного общества являются его собственные издания, журналы, связанные с ним, а также стихотворные сборники некоторых его членов. Все эти издания перечислены в списке условных сокращений.
отражены в разделе "Другие редакции и варианты". Произведения, включенные в данный сборник, заново сверены с текстом автографов, периодических изданий и альманахов. Это позволило внести уточнения и дополнения в текст ряда стихотворений, опубликованных в 1935 г. в сборнике "Поэты-радищевцы". Некоторые из этих уточнений оговорены в примечаниях (см. No 109, 112, 258 и др.). В примечаниях сначала указывается первая публикация произведения, а затем все последующие перепечатки, содержащие какие-либо смысловые изменения в тексте. Далее приводятся данные для датировки (если они известны). Ниже комментируется сам текст, а именно: малоизвестные собственные имена, географические названия, обстоятельства, послужившие поводом к написанию произведения, содержащиеся в нем намеки, мифологические сюжеты и встречающиеся в тексте цитаты. В примечаниях к переводам из Горация названия оригиналов заменены краткими общепринятыми ссылками на номер книги и номер оды римского поэта. Звездочка перед порядковым номером примечания означает, что к этому стихотворению имеется материал в разделе "Другие редакции и варианты". Примечания к стихотворениям И. П. Пнина, В. В. Попугаева, А. Е. Измайлова, Н. Ф. Остолопова, Н. С. Арцыбашева (вместе с относящимся к ним материалом в разделе "Другие редакции и варианты") подготовлены Г. А. Лихоткиным, весь остальной комментарий принадлежит П. А. Орлову.
В биографических справках о поэтах Вольного общества использован богатейший материал, опубликованный В. Н. Орловым в сб. "Поэты-радищевцы" (1935).
Условные сокращения, принятые в примечаниях и в разделе "Другие редакции и варианты"
ААН - Архив Академии наук СССР (Ленинград).
АС - Н. Ф. Остолопов, Апологические стихотворения, СПб., 1827.
"Благонамеренный".
БАН - Рукописный отдел Библиотеки Академии наук СССР (Ленинград).
БиС - А. Е. Измайлов, Басни и сказки, СПб. (1814; изд. 2-1826, чч. 1-2).
Бобров - Е. А. Бобров, Литература и просвещение в России в XIX веке, тт. 3-4, Казань, 1902.
BE - "Вестник Европы".
ГПБ - Рукописный отдел Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.
ДВ - "Драматический вестник".
ЕС - "Ежемесячные сочинения".
ЖдПУ - "Журнал для пользы и удовольствия".
"Журнал министерства народного просвещения".
ЖРС - "Журнал российской словесности".
Ип - "Иппокрена, или Утехи любословия".
ЛГУ - Архив Вольного общества любителей словесности, наук и художеств. Фундаментальная библиотека Ленинградского государственного университета.
Летопись - А. Х. Востоков, Летопись моя. - В кн.: "Заметки А. Х. Востокова о его жизни", СПб., 1901.
"Литературное наследство".
ЛС - "Любитель словесности".
МГУ - Научная библиотека им. А. М. Горького Московского государственного университета.
ММ - В. В. Попугаев, Минуты муз, СПб., 1801.
НБиС - Новые басни и сказки Александра Измайлова, СПб., 1817.
"Новости русской литературы".
ОЛ - А. Х. Востоков, Опыты лирические, чч. 1-2, СПб., 1805-1806.
ПД - Рукописный отдел Института русской литературы Академии наук СССР (Пушкинский дом).
ПИ - "Периодическое издание Вольного общества любителей словесности, наук и художеств", ч. 1, СПб., 1804.
ПР - "Поэты-радищевцы". Редакция и комментарии Вл. Орлова. Вступительные статьи В. А. Десницкого и В. Н. Орлова, "Библиотека поэта", Большая серия, Л., 1935.
ПРм - "Поэты-радищевцы". Вступительная статья, подготовка текста и примечания В. Н. Орлова, "Библиотека поэта", Малая серия, Л., 1952.
РВ - "Русский вестник".
ред. - редакция текста.
PC - "Русская старина".
"Сокращенная библиотека в пользу господам воспитанникам Первого кадетского корпуса", чч. 1-2, СПб., 1800-1802.
СВ - "Северный вестник".
СвМ - альм. "Свиток муз", кн. 1-2, СПб., 1802-1803.
СМ - "Северный Меркурий".
СО - "Сын отечества".
"Санктпетербургский вестник. Издание Общества любителей словесности, наук и художеств".
СПЖ - "Санктпетербургский журнал".
ст. - стих.
ст-ние - стихотворение.
Стих. В - Стихотворения Александра Востокова, в трех книгах. Издание исправленное и умноженное, СПб., 1821.
"Северные цветы", СПб., 1825-1832.
Т -"Талия, или Собрание разных новых сочинений в стихах и прозе", ч. 1, СПб., 1907.
Цв - "Цветник".
СТИХОТВОРЕНИЯ
175. Ип, 1801, No 47, с. 399. Печ. по ПрД, с. 41. Этим ст-нием Остолопов дебютировал в Вольном обществе 3 мая 1802 г.
"Московский Меркурий", 1803, No 1, с. 40, без строфы 7 и без эпиграфа. Печ. по ПрД, с. 31. Первая редакция ст-ния была представлена в Вольное общество в мае 1802 г. Оценивая ст-ние, А. Х. Бостонов сделал ряд грамматических замечаний, а по поводу строф 6-9 и 11 заметил, что они исполнены благородных чувств. И грудь осыпана звездами - реминисценция из ст-ния Г. Р. Державина "Вельможа" ("Осел останется ослом, хотя осыпь его звездами").
177. ЛС, 1806, No 9, с. 213. Печ. по ПрД, с. 93. В Вольном обществе было прочитано 21 июня 1802 г. На славной четверне вседневно разъезжаешь и т. д. По древнегреч. мифу, Аполлон утром выезжает с востока на колеснице, запряженной четверкой быстроногих огнедышащих коней, а вечером спускается на запад в Океан. Твой славный, чудный храм и т. д. В 31 г. до н. э. в Риме близ Палатина был выстроен храм Аполлона, один из самых богатых в античную эпоху.
178. ЖРС, 1805, No 4, с. 225, с подзаг. "Басня". Печ. по ПрД, с. 83. Ст-ние было прочитано при вступлении Остолопова в Вольное общество 3 мая 1802 г.
179. СвМ, кн. 2, с. 51, с подзаг. "Русская басня". Печ. по ПрД, с. 61. В Вольном обществе было прочитано 28 июня 1802 г.
180. ПИ, 1804, с. 1. Представлено в Вольное общество 6 февраля 1804 г. По мнению В. Н. Орлова (ПР, с. 803), не вошло в сб. ПрД (1816) по цензурным причинам. Перевод басни Вольтера "Les Abeilles", восходящей, в свою очередь, к "Басне о пчелах" английского поэта Бернарда Мандевиля (1670-1733). Последний ст. ("Ах, скоро ли пчелам мы станем подражать") у Вольтера отсутствует. Более точный перевод басни принадлежит члену Вольного общества Д. Ф. Бринкену (см. ПР, с. 445). Об этих переводах см. также: сб. "От классицизма к романтизму", Л., 1970, с. 169-170.
182. ЛС, 1806, No 3, с. 211. Печ. по ПрД, с. 66. Утверждено к печати экстраординарным собранием цензуры Вольного общества (Борн, Попугаев, Востоков) 6 февраля 1804 г. Метастазио Пьетро (1698-1782) - итальянский поэт.
183. СВ, 1804, No 4, с. 107, с подзаг. "Перевод". Печ. по ПрД, с. 101. Оригинал не установлен.
184. ЛС, 1806, No 2, с. 116. Печ. по ПрД, с. 99. В Вольном обществе было прочитано 9 сентября 1805 г.
185. ЖРС, 1805, No 1, с. 46, с подзаг. "Кантата", подпись: Н. Печ. по ПрД, с. 44. Ст-ние представляет собой пересказ древнегреческой легенды о любви Геро (жрицы Афродиты) к юноше Леандру. Оно произвело Из недр своих, Венера милосердна. По мифам, богиня красоты Афродита (Венера) родилась из морской пены.
"Русская песня" (под этим загл. ст-ние поступило в Вольное общество 3 июня 1805 г.). Печ. по ПрД, с. 75.
187. ЖРС, 1805, No 2, с. 98. Печ. по ПрД, с. 131. Херасков Михаил Матвеевич (1733-1807) - поэт и драматург, считался образцовым поэтом в конце XVIII - начале XIX вв. Девять сестр - девять муз-богинь (Клио, Евтерпа, Талия, Мельпомена, Терпсихора, Эрато, Полигимния, Урания, Каллиопа), покровительниц поэзии, искусств и наук. Строфами длинными читателя душу и т. д. Имеется в виду поэт-одописец Роман Сладковский и его поэма "Петр Великий" (1803), написанная чрезвычайно усложненным языком, с многочисленными библейскими и архаическими оборотами. Писать другую принимаюсь: Большому барину на орден иль на чин - т. е. поздравительные стихи наподобие од, которые сочиняли мелкие стихотворцы в надежде на подарки и покровительство чиновных и богатых особ. Локк Джон (1632-1704)-см. прим. 109. Невтон - Ньютон (см, прим. 16). Смоленский. Титул князя Смоленского М. И. Кутузов (1745-1813) получил в Отечественную войну 1812 г. Хочу ли испытать и в притчах дарованья? Притчи были излюбленным жанром Д. И. Хвостова. Бюффон Жорж-Луи (1707-1788) - французский ученый-естествоиспытатель. То голубь у меня является с зубами. "Голубь с зубами", действительно, упоминается в притче Хвостова "Два голубя". Федр - римский баснописец (I в.). Лафонтен - см. прим. 8.
188. ЛС, 1806, No 4, с. 1. Печ. по ПрД, с. 69. Автограф - ЛГУ. В Вольном обществе было прочитано 9 сентября 1805 г. Шограш (или Шогриш) - приток реки Ирбит в Пермской губернии (прим. в автографе).
189. ЖРС, 1805, No 10, с. 96. Печ. по ПрД, с. 50. 23 сентября 1805 г. было прочитано автором на траурном заседании членов Вольного общества, посвященном памяти Пнина. В прим. Остолопова к данному ст-нию допущен ряд неточностей (надо: "Вопль невинности, отвергаемой законами", "Опыт о просвещении относительно к России"; в 1798 г. Пнин издавал совместно с А. Ф. Бестужевым не "Санктпетербургский вестник", а "Санктпетербургский журнал"). Нимало не боялся В твореньях правду говорить - перифраз строки из ст-ния Пнина на смерть А. Н. Радищева: "Был гражданин, отец примерный И смело правду говорил".
190. ЛС, 1806, No 1, с. 27. Печ. по ПрД, с. 27. Перевод ст-ния французского поэта Жака Делиля "Hymne a la Beaute" из сб. "Роёsie fugitives et morceaux choisis de Je. Delile". Paris, 1802. В переводе опущены последние двенадцать строк ст-ния Делиля. Происхождением обязана волнам - богиня Афродита (см. прим. 185). Мильтон - см. прим. 8. Choiseul - граф Шуазель-Гуффье Морис-Габриэль (1752-1817), французский дипломат, знаток античной древности, автор трехтомного описания памятных мест Древней Греции ("Voyage pittoresque en Grece", Paris, 1782, 1809, 1820). Milady Craven - Крейвен Элизабет (1750-1828), автор "Путешествия в Крым и Константинополь в 1786 году".
* 193. ЛС, 1806, No 5, с. 134, с дополнительными четырьмя ст. между 8 и 9. Печ. по ПрД, с. 93.
194. ЛС, 1806, No 2, с. 180. Печ. по ПрД, с. 64.
* 195. ЛС, 1806, No 7, с. 46, др. ред., под загл. "Послание к Правдослову". Печ. по ПрД, с. 122. В Вольном обществе было прочитано 30 июня 1806 г. В "Послании" Н. Ф. Остолопов осмеивает ряд конкретных лиц, подлинные фамилии которых расшифрованы лишь частично (Музин и Сердечкин). Ты, верно, думаешь, что ты ось мой мудрец - реминисценция из Евангелия (Апокалипсис), где упоминаются семь трубных ангелов-мудрецов. Господь ли сам его за вклады наградил - т. е. за добровольные пожертвования в монастыри. С тебя ж возьмут бесчестье - т. е. в судебном порядке изымут определенную сумму за так называемый оговор или оскорбление чести. Пиндар на него писать хотел сатиру. Пиндар (см. прим. 85) был лириком; жанр сатиры был для него совершенно чужд. Кант - см. прим. 16. Невтон - см. прим. 16. Боннет - Бонне Шарль (1720-1793), швейцарский философ и естествоиспытатель. Музин - имеется в виду А. С. Шишков (см. прим. 132), выступавший за очищение русского языка от иноязычных заимствований и заменявший иностранные слова тяжеловесными русскими эквивалентами или словами, сочиненными им самим. Сердечкин - Петр Иванович Шаликов (1768-1852), автор приторно чувствительных повестей и стихотворений. Научатся летать за разумом в луну. Высказывание восходит к философской повести Вольтера "Микромегас" (1752), герои которой - посланцы Сириуса и Сатурна - приняли Землю за необитаемую планету.
196. ДВ, 1808, No 41, с. 117, с подзаг. "Отрывок из Тассова "Аминты", действие I, явление I". Печ. по ПрД, с. 35. Перевод отрывка из пасторальной драмы Тассо "Aminta" (1573) о любви пастуха Аминты к нимфе Сильвии. Перевод был представлен в Вольное общество 24 августа 1807 г. В тот же день А. Х. Востоков дал следующее письменное заключение о нем: "Стихи прекрасные. Что, если бы г-н Остолопов так перевел нам всего "Аминта"? Он кажется более нежели кто-либо способен к этому, зная хорошо итальянский язык и будучи притом наиболее склонен к этому роду поэзии. В одном месте заметили мы излишнюю, как кажется, протяженность". Далее яриводятся ст. 106-112 (ЛГУ).
198. Цв, 1810, No 5, с. 247, под загл. "К другу в столицу", с вариантом ст. 87 ("Не для царей, не для князей") и подписью: Н. О.... из В. (т. е. из Вологды). Печ. по ПрД, с. 116. Адресовано послание поэту А. Е. Измайлову. Из С... - т. е. из Сольвычегодска, где, видимо, Остолопов бывал во время своей службы в Вологодской губернии. Читал я трижды Уложенье, Читал раз десять Учрежденье. Под Уложением подразумевается свод русских законов, известный под названием "Уложения царя Алексея Михайловича"; под Учреждением, видимо, имеется в виду "Учреждение о губерниях", принятое в 1775 г. р царствование Екатерины II. Устав о соли, о вине - законы о продаже и налогах на эти товары. Сепаратные указы - частные именные указы правительства по конкретным поводам. Простаковы - персонажи комедии Д. И. Фонвизина "Недоросль". Кохтин - персонаж комедии В. В. Капниста "Ябеда", чиновник - сутяжник и взяточник.
199-201. ПрД, с. 116, 42, 56.
202. ПрД, с. 109. Именем Марка Бавия (ум. 33 г. до и. э.), незначительного римского поэта, критиковавшего Горация и Вергилия, Остолопов называет Д. И. Хвостова (см. о нем в прим. 131), чье авторское честолюбие в 1800-1820-е годы служило поводом для множества язвительных насмешек. "Тилемахида" - поэма В. К. Тредиаковского (1703-1769). Одна из причин пренебрежительного отношения к ней - языковая пестрота, крайняя запутанность синтаксиса, многословие, что не помешало Пушкину положительно оценить труд Тредиаковского. Платон - см. прим. 19. Цветами терние он любит украшать. Один из атрибутов страданий Христа - терновый венок, который, согласно библейскому преданию, на него был надет перед распятием. Вергилий меньше ли теперь Энея славен? Известность Вергилия (см. прим. 8) приравнивается здесь к славе героя его эпопеи Энея, участника Троянской войны, совершившего бесчисленные подвиги. Отважился, дерзнул, запел и - осрамился - цитата из пародийной эпитафии М. В. Ломоносову, принадлежащей А. П. Сумарокову ("Под камнем сим лежит Фирс Фирсович Гомер..."). И отдавать люблю в печать мои труды - перифраз строки из ст-ния Д. И. Хвостова "Послание к ххх"" (И. И. Дмитриеву): "Люблю писать стихи и отдавать в печать". В минуту аксиос - и новый наш поэт - т. е. в минуту делаешься достойным имени поэта; аксиос (греч.) - достойный. Услышишь приговор перед его зерцалом - т. е. правосудие потомков неизбежно.